Квазарг

Привет всем!

Квазарг – новый рассказ из того же цикла, что и Нечистокровка. Но это не следующая за ней книга. Действие происходит на той же Кайте-2 примерно через 400 – 500 лет. За это время Охраняемый поселок «Зеленый» стал городом и при взрыве Новой звезды переместился под землю. Там люди переждали вспышку звезды. Теперь люди должны вновь подняться на поверхность, а там все изменилось.
Подробности будут в тексте.
Речь и здесь идет о т.н. авторских расах.

Рассказ я переписываю от первого лица героев для тренировки.  

Удачи! Да пребудет с Вами Сила! Элличка

Селита Лайн, охотница
Отдача у «Ремингтона» чудовищная, как будто действительно из пушки стреляешь! «Первым выстрелом в глаз Тамарсу не попала — мазила!» — подбодрила я себя, — «Не важно, что в узкой нише на краю скалы просто стоять неудобно, не то, что стрелять, а убивать хищника нужно первым выстрелом, или не выходить из скетра без двоих сопровождающих охотников». Тамарс повернул голову в мою сторону, одновременно замедляя полет быстрыми взмахами крыльев и начиная поворот. Огромная птица будет поворачивать долго в запасе целых два выстрела. Тамарс, в сущности, мелкий летающий хищник, не больше двухсот килограммов, размах крыльев до семи метров, клюв такой, что первым же ударом разобьет голову жертве даже в новейшем керамопластовом шлеме. Только шлем я сняла, в нем и с третьего раза в глаз летящей птице не попасть. Второй раз амортизаторы приклада толкнули плечо назад и перераспределили отдачу на руку, если бы не они стрелять из «Ремингтона» стало бы невозможно, отдача ломала бы суставы.
«Не попала!» — удивилась я вторично. А тамарс уже почти повернул в мою сторону и глянул стеклянным взглядом. В действительности глаза птицы как глаза, ничего не выражают, ее дело поймать добычу, съесть и никаких эмоций. Потом, сытому в гнезде можно будет поворковать на досуге. Я почувствовала, как спусковой крючок упруго надавил на палец, возвращаясь в исходное состояние — оружие перезарядилось и готово к стрельбе. Снова прицелилась в оптический прицел — он замедлял стрельбу, но не снимать же его из-за того, что тамарс уже в двух десятках метров. В оптике косой треугольный зрачок птицы выглядел как занесенный над нами клинок охотничьего ножа с романтическим наименованием «Зуб дракона». Палец нажал спуск через целую секунду. Зрачок в прицеле исчез — отдача снова развернула меня в сторону. Когда я повернулась, безголовое тело птицы ударилось о скалу под ногами, а шея попыталась дотянуться до нас и «клюнула» камень у самых ног, разбрызгивая кровь по сторонам. Значит все-таки попала.
Я усмехнулась и, опустив оружие, быстро сменила обойму. На такой охоте как сегодняшняя, когда не ясно, кто же здесь на кого охотится, в обойме «Ремингтона» всегда должно быть пять снарядов! В Новой цивилизации мы называем «Ремингтоном» вовсе не помповое ружье, а 20-мм пятизарядную скорострельную охотничью винтовку-пушку стреляющую разрывными снарядами, со специальными канавками, их по желанию можно дополнительно смочить ядовитым гелем.
Я обернулась к сидевшему в расселине скалы Илю: интересно же, как он перенес нападение безголового тамарса, я бы на его месте обрыгалась от отвращения. Да, так и есть, бедный Иль!
— Эй! Ты что портишь мне атмосферу, нам здесь может всю ночь сидеть! Я, по-твоему, должна твою блевотину нюхать?! — с напускной строгостью выговорила я партнеру.
Он дернулся подтереть за собой.
— Сиди тихо и не дыши! — как только можно зловреднее заметила я, — не хватало, чтобы квазарги нас заметили.
— Ты уже дважды спасла меня, — виновато ответил он.
— Не переживай, скоро у меня снаряды закончатся, и ты тоже сможешь меня спасти, — пообещала я.
— Селита, я дам свои, они же тебе подойдут?
— Вот такие у нас теперь мужчины, можно сказать все готовы отдать слабой половине человечества!!
Он ничего не ответил и ладно. А вот квазарги внизу видно поняли, что кроме свалившегося с неба тамарса они здесь ничего не получат, нашли среди камней его тело, разорвали, проглотили и решили спуститься в долину. Это к лучшему, и потом, кто говорил, что нельзя одним выстрелом двух зайцев убить? Зайцев может и нельзя, но от тамарса и квазаргов избавиться можно. И вообще, попадись мне эти зайцы! А кстати, чего они плохого древним охотникам сделали — за что их нужно было убивать сразу парами? Кажется, людей они не ели, как квазарги, и бронемашины лапами не опрокидывали, как нынешние катабы и со скал путников не сбрасывали как тамарсы.
Как только хвост последнего зверя исчез среди скал, я включила коммуникатор и нашла максимум сигнала — командир с напарником прятались на этой же скале. В отсутствии базовой станции оставалась связь ультразвуком отраженным от противоположной стены ущелья.
— Сэр, у меня чисто, — сообщила ему.
— Сель, через полчаса пробуем спуститься.
Можно отдохнуть. Итак, я, Селита Лайн, охотница. Мне 27. Живу в скерте охотников города «Зеленый». Сейчас выполняю задание — охраняю лейтенанта сил Самообороны города «Зеленый» Илатро в экспедиции на необитаемую гору, а поэтому и не имеющую современного названия, а раньше, древней цивилизацией она названа Ночным холмом. Нас отправили сюда для ремонта ретранслятора космической связи. Экспедиция идет самым неудачным образом, мы потеряли более половины людей и не ясно остался ли кто-то в живых кроме нас четверых. Но задание мы выполнили — восстановили ретранслятор, обеспечивающий города людей связью и интернетом. Осталось доставить в город специалиста — Илатро и его контейнер с инструментами. Но обратный путь не редко самый трудный и он у нас впереди. А Илатро и есть тот Иль, который сейчас сидит в расселине позади меня. В походе мы для краткости называем друг друга односложно: Илатро — Иль, я, Селита — Сель, Нардиас — Нард, Эдиал — Эд, остальных уже никак не называют, ангелы в небе дадут им свои имена. До скетра нам всего 25 километров, в бинокль можно увидеть его большую пирамиду. Но впереди нас ждет поросшая травой долина с несколькими рукавами болот на месте древних рек и пасущимися на ней катабами.
Подождали полчаса, хотя можно бы и поменьше.
— Сель! Идешь первой, мы тебя прикрываем. Проинструктируй Иля и спускайся.
— Да, сэр! — бодро ответила я и подумала, что же должно было случиться, чтобы Эдик принял решение пустить меня первой? А если появятся квазарги или еще один тамарс?
Вновь обернулась к Илю:
— Я иду вниз. Ты должен будешь сам поймать петлю, при этом главное не свалиться, мне тебя внизу не поймать будет!
Здесь я сделала многозначительную паузу, я не пересыпала речь междометиями «понял», «усек», как говорят некоторые люди из города, просто старалась объяснить уверенно и убедительно и делала выразительно большие глаза, подчеркивая важность отдельных выражений речи.
— Если не поймаешь с первого или второго раза, тебе ее еще подадут, а если свалишься — второго раза уже не будет, и никакого другого тоже! Поймай, пристегни, закрепи страховку и только после этого начинай спуск. Знаешь, как это сделать? — При рассказе я касалась руками называемых предметов снаряжения. Надеюсь, не спутает.
— Да, мэм, — ответил он.
— Хорошо, я пошла. — Я закрепила страховку и быстро спустилась на 30 м вниз на дно ущелья. Доложила.
— Я внизу, сэр. У меня чисто!
Эдик тут же скользнул по другой веревке и приземлился недалеко от меня.
— Я спускаю остальных, охраняй! — распорядился он.
То есть как остальных? Нард уже сам с горки сойти не может? Что-то случилось? У него травма? Точно! Эд подал петлю вовсе не Илю, а Нарду, тот пристегнул к ней контейнер. И только вторым рейсом спустился вниз. Командир принялся его осматривать. Нет, я не испугалась, одна я бы до скетра добралась, а тем более с Эдом, но я-то как раз не одна, а горожанин долину пешком не одолеет.
— Ничего серьезного — вывих, — отрапортовал он.
«Ну, да! Ничего серьезного, а кто будет отстреливать тамарсов, квазаргов и заодно кто попрет этот контейнер еще два километра вниз мимо каменной осыпи? Это не осыпь, а братская могила. На пути в гору под ней остались пятеро наших. Я даже их имен не успела запомнить.» — подумала я, — «Тропа проходила над осыпью всего сотню метров, никто ее не коснулся, но видно из под чьей-то ноги упал слишком большой камень и, потревожив неустойчивое равновесие каменной реки, вызвал новый камнепад, похоронивший заживо большую часть отряда. Мы к тому времени только поднялись на ту высокую скалу, с которой теперь спускаемся. Эд и Иль видели, как гибнут люди под ударами камней. Как камни сбрасывают их с уступа на осыпь, а она движется вниз, перемалывая тела несчастных. Нас осталось всего четверо, поэтому Эд не мог вернуться, чтобы помочь, если кто-то выжил или убедиться в том, что все погибли. Этим он бы поставил под удар выполнение задания.
А квазарги только что проползли по осыпи аки посуху, словно они и не весят по полтонны, хоть бы один камень шевельнулся!»
— Контейнер возьму я, ты приглядываешь за Илем, — отвечая моим мыслям, заявил Эд.
— И кто из них важнее? — с сарказмом спросила у него.
Идти в долину вслед за квазаргами, имея в качестве балласта сразу и контейнер и травмированного охотника, и городского офицера показалось мне рискованно, а остаться здесь на ночь с ними же, в общем, тоже, но контейнер-то есть не просит, его можно оставить здесь.
— Ты отвечаешь за безопасность лейтенанта и должна доставить его в скетр целым и невредимым! — не поддержал моего сарказма Эд.
— Да, сэр!

Вниз, в долину я спускалась последней. К счастью уступ, по которому шла тропа, не завалило камнями. Дошли. И увидели, что дело наше совсем плохо, даже не надо быть следопытом. Самоходная пушка стояла на том месте, где мы ее оставили, только раздавленная лапой катаба, разрази его гром! Бронетранспортера рядом не было, а следы ясно указывали его путь в долину, в скетр. Т.е. экипаж нас бросил, и транспорта у нас нет, а с балластом нам от зверей не оторваться!
— Сель, Иль, берите контейнер и в пещеру, решетку за собой закрыть! Ждите нас и подумайте, как лучше подать о себе сигнал в скетр, а мы в разведку.
Я только устало кивнула Эду и подняла руку в знак согласия. В пещеру, или официально зверобезопасное укрытие закрытого типа, вели ступени, вырубленные в скальной породе в узкой расселине. Ни один из представителей животного мира Двейте не смог бы ни протиснуться в эту расселину, ни пройти по ним из-за своих огромных размеров. Дополнительно вход обустроен решеткой, оставляющей проход только для человека, ни взрослый квазарг, ни тамарс в нее бы не прошел. Правда детеныш пролез бы, от этого защищала подъемная решетка закрывающая вход. Опускать ее я не стала.
Эд с Нардом вернулись через час, уже темнело.
— В наше отсутствие сюда забрели катабы. Оставленные нами члены экипажа не могли защитить технику и бросив ее ушли сюда, но животных кто-то спугнул, возможно, те же квазарги. Они бросились бежать и задели самоходку. Она полностью искорежена и ни на что не годится. Затем испугались чего-то экипажи, сели в броневик и укатили примерно час — два назад. Вероятно, квазарги увязались за ними. В 21:00, как условлено мы зажжем свечу, ее будет хорошо видно и за нами приедут, — успокоил командир. — Иль, они знают, что мы выполнили задачу и у нас контейнер с оборудованием?
— Знают, я все сообщил дежурным, и мне подтвердили полученную информацию.
— У нас есть два варианта — ждать здесь или идти навстречу, — продолжил Эд, вопрос он задал не голосом, а взглядом спрашивая наше мнение.
— Идти, — ответила я, — здесь ждать нечего, кроме квазаргов.
— Идти, — согласился со мной Нард.
— Хорошо, у нас есть сутки в запасе — квазарги никогда не возвращаются по своим следам. Завтра отдыхаем, а потом идем ко Второму роднику, — командир решил подстраховаться: за сутки у Нарда немного заживет плечо, нам легче будет отстреливаться от животных при необходимости.
Свечей называли фейерверк, который поджигали на высокой скале с наступлением темноты, в заранее условленное время. В это же время наблюдатели на башне скетра, которую люди называют пирамидой, осматривали горизонт и пропустить такой серии вспышек на расстоянии 25 километров они не могли даже невооруженным взглядом, а у них были бинокли, видеорегистраторы и сонары.
Отдохнув и пополнив боекомплект, мы оставили в пещере контейнер с оборудованием, его можно будет забрать позже, и вышли в долину.
У Второго родника нас не ждали. Здесь была вода и зверобезопасная пещера, можно было ожидать помощи дольше, чем у подножия горы, где воды поблизости не было, а можно попытаться пройти дальше. До первых щелей скетра оставалось всего четырнадцать километров по равнине. Правда на ней густо росла трава и паслись стада катабов с сопутствующими им стаями квазаргов. Современная трава за лето вырастала в три человеческих роста и выше, а в обхвате ее стволы не уступали небольшим деревьям, ни люди, ни техника через такие заросли не проходила, их нужно было обходить и 14 километров легко превращались во все 40 и более. Одолеть их следовало в светлое время, т.к. ночью на охоту выходят квазарги, а нам надлежит быть в укрытиях недоступных для них. А днем пасутся катабы достигающие в холке шести метров, к счастью на людей они не охотятся. Троих из нас — Эда, Нарда и меня такая прогулка бы не смутила, но у Нарда вывих, а четвертый в группе горожанин, а не охотник, идти в долину с ним было опасно, а оставить его здесь невозможно. Тем не менее, Иль весь день ходил вслед за мной, опасаясь, что мы бросим его одного. Успокоила его тем, что если и оставим, то с кем-либо из нас, скорее с Нардом.
Вечером мы подожгли резервную свечу из запасов укрытия — свои мы оставили в предыдущей пещере, для облегчения ноши. Тогда же решали идти утром дальше или остаться здесь ждать помощи. Решение снова было единогласным — идти. Только Иль спросил:
— Зачем идти, не может быть, чтобы за нами не приехали?
— Но они же не приехали сюда после первого сигнала, а прошло уже двое суток с момента подачи! — сказал Эд.
Возразить было нечего, но Иль упрямо ответил:
— Я верю, что помощь придет.
— А я верю, что придут квазарги, — парировал Нард, — мы убили их детеныша. — Он кивнул на меня. — И ранили самку. — Он показал на себя. — Теперь они от нас не отстанут: или они — или мы — закон сельвы! Я бы ушел из пещеры уже сейчас, а завтра они сюда точно придут. И, если спасатели даже нас найдут, не факт, что сумеют разблокировать. Там еще пять очень злых квазаргов, — он кивнул на выход из пещеры.
Иль задумался.
— Получается, мы не должны были его убивать? — с сомнением проговорил он, вспоминая, как я убила детеныша. В общем, как всегда, глупо получилось.
— Квазарги квазаргами, а мы должны выполнять задание и делать то, что велит Эд, — ответил ему Нард.
Мы посидели у огонька и пришли к решению рано утром уходить в скетр. Но тут послышался шорох песка специально насыпанного на дорожке перед входом. Мы схватили «Ремингтоны» и медленно поднялись. Я показала Илю на дальний угол пещеры, Эд указал Нарду место позади себя, а меня рукой пригласил следовать вместе с ним вперед, ко входу. Не успели подойти к решетке, как с той стороны к ней приблизилась узкая морда квазарга похожая на крокодилью. Существо двигалось бесшумно, но его выдох не только хорошо слышен людям, но и отдает специфическим запахом. Никто из присутствующих ничего не предпринимал — словно сейчас ход животных, а морда убралась в ночь. Я и не подумала, что нас не заметили, и тут в решетку ударил квазарг. Хорошо ударил, а решетка болезненно звякнула. Я решила, что первой заглянула раненная Нардом самка, запомнившая его запах, а теперь она уступила место самцу — вожаку семейства, он должен отомстить людям за ее ранение и смерть детеныша. Подойти вплотную зверь не мог — вход сделан в узкой расщелине, и ему приходилось бить в решетку мордой, разбивая ее в кровь.
Я осмотрела оружие, проверила две гранаты в поясной сумке, боекомплект. Люди рассказывали о страшном гипнотическом змеином взгляде чудовищ, но и это сказки. Люди если и встречались с квазаргами на таком расстоянии, чтобы увидеть их глаза в темноте, то не выживали. Квазарги больше похожи на людей, чем последние думают, и их взгляд сродни человеческому. Самец сейчас негодует, бесится и будет ломиться внутрь укрытия отомстить обидчику за свою спутницу жизни, совсем как человек, только похожий внешне на помесь мифических животных: анаконды, крокодила и динозавра. В длину они достигают 15 метров, такой толстый перекормленный змей на тонких лапах, которые он чаще всего складывает вдоль тела при движении. Я его не боялась, чувствовала лишь то, что должна убить, когда он станет опасен людям.
Морда ударила в решетку повторно и вдруг остановилась, словно разглядывая кого-то внутри. Нард встал, ребром ладони отсоединил от «Ремингтона» тепловизор — ночной прицел, очень неудобный в ближнем бою, его экран воспроизводил изображение с большой задержкой, не позволяя прицелиться, бросил его и выстрелил в зверя. Сделал два шага, пока перезарядится «Ремингтон» и выстрелил с ходу повторно.
— Пшел вон, уродец! — выразительно высокомерно крикнул он квазаргу.
Я позавидовала его выдержке — не смотря на то, что отдача приходилась на здоровую руку, вывихнутой при выстреле доставалось изрядно. А стрелять внутри пещеры — самоубийственно, если снаряд попадет в прутья решетки, то взрыв произойдет внутри и может убить самого стрелка, а остальных попятнать осколками. Эд жестом запретил ему стрелять.
Морда исчезла, но через несколько секунд ударила с новой силой. Нард встал перед решеткой на виду у квазарга и выстрелил еще раз, несмотря на предупреждение Эда. Зверь рассвирепел, он в третий и четвертый раз бился об решетку, словно ужаленный, стараясь добраться до своего обидчика, тогда Нард небрежно кинул гранату ему под брюхо.
— Лови, урод! — насмешливо крикнул он.
Взрыв подбросил зверя, и он встал перед решеткой на задние лапы и начал раскачиваться. Выглянув на миг, я поняла, ничего хорошего это противостояние железного человека и монстра долины нам не сулит и убежать как будто некуда. Нард бросил вперед осветительную шашку, а когда она зажглась, трижды выстрелил в зверя, почти не целясь. Не ясно, зачем он стрелял ниже головы квазарга — снаряды скользнут по брюху выбивая чешуйки и только. И тут я услышала, как зверь упал, а когда выглянула, он бился перед входом на камне и визжал как городская сирена.
— Вот так, уродец! А детей-то у тебя больше не будет! — надменно заявил Нард квазаргу. До меня медленно дошел смысл сказанного, я поняла куда стрелял охотник и улыбнулась. Выходит Нард отстрелил неосмотрительно поднявшемуся зверю причинные места и теперь нехорошо, скабрезно потешался над ним. Чудовище словно поняло ядовитую насмешку человека, собрав силы, вскочило и ударило в решетку, затем еще раз и наконец, выбило дверь. Она отлетела внутрь, сбила с ног Нарда и придавила его.
Следующим ударом морда вошла в проем выбитой двери и квазарг попал в ловушку. Толстые железные прутья решетки под его ударом спружинили внутрь, а когда он потянул голову обратно, они выпрямились и зажали ее еще крепче. Теперь зверь не мог вытащить ее из пещеры, не мог освободить пасть, чтобы визгом позвать своих и натужно пытался вдохнуть. Нард отбросил в сторону решетку, поднялся, и мы втроем дружно шагнули вперед. «Ремингтоны» мой и Эда уперлись в глаза квазарга, а оружие Нарда в ноздрю.
— Прощай, змееныш! — брезгливо сказал Нард нажимая спуск.
Одновременно выстрелили мы. Я успела выстрелить повторно до того, как у зверя началась агония, и я змейкой отпрянула подальше в сторону от сотрясающейся решетки. Судороги длились долго, квазарг не хотел умирать в расцвете лет, его тело было полно сил, сердце работало без устали, он мог дышать, но пять снарядов превратили мозг в кровавое месиво и животное умирало. Нард к тому времени перезарядил «Ремингтон» и ждал, когда в поверженном теле ослабнут мышцы и выйдет кровь, после этого неожиданно легко пинком ноги выдавил голову зверя наружу. Тело грузно ухнуло с тропы в долину. Нард вышел вслед и зло проорал:
— Еще есть желающие полакомиться «Ремингтоном»?! — постоял, плюнул и зашел внутрь.
А вслед ему разнесся жуткий отчаянный вопль, самка нашла тело супруга. Снова послышался шорох песка.
— Мать твою! — выругался Нард, решительно направляясь ко входу.
Мы с Эдом, не сговариваясь, заступили ему дорогу. Вовсе не потому, что опасались за его жизнь, нам не хотелось, чтобы наш товарищ сейчас убил и самку. Когда ее голова показалась у входа, на нее смотрели три пары глаз охотников и, по крайней мере, в одной разливался жуткий синий огонь берсерка. Самка издала еще один отчаянный вопль, словно спрашивая, за что люди так жестоко обошлись с ее семьей, и отступила в темноту ночи.
Подобные сирене вопли в сопровождении оглушительных визгов и трелей детенышей, напоминающих птичьи, разносились по округе всю ночь, не позволяя нам заснуть ни на минуту. Через пару часов Иль подобрался ко мне:
— Что это? Это змеи орут? Они так и будут орать всю ночь?
— Да, осиротевшие квазарги провожают своего повелителя. Самка будет звать его еще долго, она надеется, что он рано или поздно отзовется. Она не понимает, что мы его убили насовсем, — глотая слезы прошептала я, - и он уже не проснется ни утром и никогда вообще.
— Ты плачешь?! — удивился Иль моим слезам еще больше, чем плачу квазаргов.
— Они как люди, а мы убили их вожака, — неожиданно ответила я.
Иль погладил меня по волосам:
— У нас же не было выбора — он бы сожрал всех нас.
— Нет, Иль, выбора не было у него после того, как мы убили детеныша и ранили его подругу.
Он вдруг смог представить себя на месте хищника и понял, что квазарг действовал в меру защиты своей стаи и погиб с роковой неизбежностью.


* * *

Elleanelle, очень интересно! У Сель даже слезы выступили после убийства вожака и детеныша квазаргов. Интересно, как оставшиеся четверо охотников выберутся из пещеры?
Помощь придет? Или им ее ждать бесполезно? Пойдут на встречу, как планировали, или самка квазаргов отойдет от утраты семьи, и придет мстить? Прода будет? Спасибо за историю, очень понравилась.

Привет Nikoly!

nikoly пишет:

Помощь придет? Или им ее ждать бесполезно?

И то и другое, толку то от нее

nikoly пишет:

Пойдут на встречу, как планировали, или самка квазаргов отойдет от утраты семьи, и придет мстить?

Прода будет, здесь меньше половины первой истории цикла, но уже после праздников. Все еще найдут приключений на свои и чужие хвосты в т.ч. и квазарга.

nikoly пишет:

Спасибо за историю

Незачто. Вам спасибо, у нас же сайт одного читателя .
Этот рассказ давно был от автора, переписал его почти целиком от героев. Продолжение будет от Илатро – офицера.
От автора хоть и скучнее но понятнее получается.

Удачи! Да пребудет с Вами Сила! Элличка

Илатро, лейтенант сил Самообороны Зеленого
Поход мне не понравился сразу — его руководитель, лейтенант сил Самообороны «Зеленого» Дагор Риверс собираясь на ремонт ретранслятора космической связи, выбрал в напарники меня, лейтенанта Илатро и демонстрировал свои познания оружия, тактики защиты от опасных животных и личное превосходство, иногда откровенно и неестественно хвастаясь. Например, он похвалился меткостью в стрельбе из «узи» и владением приемов самообороны без оружия и продемонстрировал некоторые из них на мне и других подчиненных. А чем спрашивается, помогут какие-то приемы против летающего хищника тамарса с размахом крыльев почти семь метров? Какие против него могут быть приемы без оружия? И что может сделать разгуливающим по долине монстрам пулька от «узи»? Только позже я понял, что командир старательно скрывал свою неуверенность, а может быть и страх перед стадами диких животных обитающих на поверхности Двейте в долине.
Нам, жителям подземного города, предстояло выйти на поверхность и пересечь долину шириной 25 километров на бронетранспортере в сопровождении самоходной пушки и, взойдя на гору заменить один из блоков ретранслятора, предварительно определив вышедший из строя. Хотя при затруднениях в диагностике, просто заменяли все блоки разом на запасной комплект, а исходные доставляли в город, там инженеры их методично тестировали в лаборатории. Это было не сложно сделать зимой, но в разгар пастбищного сезона долина заполнена стадами катабов и квазаргами, а в горах почти круглосуточно охотятся хищные птицы — все животные долины спешат выкормить детенышей, пока зреют плоды, орехи и тучнеют катабы — основная пища местных хищников. В это время животные ненавидят конкурентов и борются за территорию пропорционально ее плодородию. А самая богатая растительность в центре долины вокруг нашего города, который древние именовали странным названием «Зеленый», хотя как может быть зеленым подземный пещерный город? А «дройды» называли его же скетром. «Дройды» это искаженное древнее слово «андроиды» — человекообразные, но они совсем не роботы, как пишут в интернете, так назвали размножившихся представителей третьего пола — они люди, но изначально у их детей нет различий между мальчиками и девочками, или как некоторые считают — нет ни мужчин, ни женщин. И ведут они себя так же, не различая противоположного пола. «Дройды» использовались нами для самой трудной работы — добывания органической пищи на поверхности Двейте, т.е. охоты и собирательства и для защиты городов от животных. Они сами именовали себя охотниками, это название широко использовалось не только в городе, но и в других поселениях.
С другими городами связь поддерживали через ретрансляторы расположенные на высоких холмах и спутники оставшиеся в работе со времен древней цивилизации. Только во время короткой паузы дождливых сезонов, именуемой по традиции зимой, между пещерными поселениями проходили караваны, не имевшие большого торгового назначения, осуществлявшие скорее обмен опытом и технологиями. Почему только зимой? Ответ прост, в это время среднесуточная температура на поверхности падала до 35 градусов в тени, а летом с его средней температурой в 45 градусов, люди просто не были способны добраться по поверхности до другого города, не сварившись заживо.
И Дагор и я возлагали на экспедицию большие надежды: он рассчитывал по возвращении получить недавно освободившуюся должность начальника нашего отдела, а я в таком случае почти автоматически становился его заместителем. В поход нам дали бронетранспортер и самоходную пушку для его охраны. В каждой машине по три члена экипажа. Еще двое должны быть нашими телохранителями. Мы считались технологами — так называли ученых в городе.
Скетр дал нам в помощь четверых охотников, т.е. «дройдов». В общем, это были такие же тренированные мужчины, как и городские солдаты, только их готовили к борьбе не с людскими толпами, а с дикими животными. И жили они на поверхности, а соответственно, были выше и сильнее пещерных жителей во всех отношениях. Долина была им родной и они знали как ее преодолеть. У них такое же городское керамопластовое снаряжение, только бирюзового цвета листвы, а не строго черное, как у военных. Вместо городских «Вальтеров» с пластиковыми патронами, им, да и нам, на поверхности приходится пользоваться «Ремингтонами» с разрывными снарядами и большими мачете, называемыми ими «сабер» — сабля. Меня удивила предпоследняя охотница девушка — раньше я не замечал среди них женщин. Позже Дагор сказал, что каждый пятый из охотников выбирает себе женскую ипостась. Но большинство их женщин заняты хозяйством скетра и защитой поселения, а на охоту идут единицы. Эту единицу охотницу звали Селита Лайн, ее их старший, егерь Эдиал Лайн откомандировал для моей охраны. Она подошла и представилась:
— Добрый день лейтенант Илатро! Я Селита Лайн, охотница, пять лет стажа, по нашему — Селита-сабер, а в поле — Сель, буду вам помогать, — мне понравилось, что она не заявила сразу, что она будет моим телохранителем. И еще неизвестно кто как поведет себя, если вдруг дикие животные вздумают на нас напасть.
Охотники или «дройды», они же «сабер» во главе с егерем Эдиалом, по их традиции его полное имя Эдиал-сворд, т.е. рыцарь, которого они в походе именовали коротко Эд, а Селиту — Сель безо всяких рангов и приставок, рекомендовали выйти в долину как можно позже. Согласно их пословице: чем ярче солнце, тем крепче спит квазарг! А пока я, Иль, так они сократили мое имя, мог познакомиться со своей спутницей. Она круглолицая черноволосая, прическа — два хвоста ушками, что приближало ее к животным, и в поведении «дройдов» мы старательно находили черты, как казалось сближавшие их с животными. Лицо девушки чуть припухлое от чего губы выглядят округлыми, сочными, а глаза узкими, как у всех охотников цвет глаз карий. Ростом и в плечах она мне не уступала, а телосложением почти не отличалась от охотников мужчин. Только кираса на груди выгнута чуть больше и бедра немного круглее, чем у них.
С утра мы вывели технику на полигон. Сначала машины сделали по два километровых круга, для определения их надежности в движении. Подошедший после этого механик сообщил, что наша артустановка показала среднюю скорость 16 км/ч а бронетранспортер 18. Затем они вышли на огневую позицию и произвели пробные выстрелы. Артустановка была усовершенствованная, вместо бронированной башни на ней установлена металлостеклянная со счетверенной двадцатимиллиметровой пушкой. Она вчетверо легче металлической, это позволяет машине развить большую скорость. Механик снова прилежно доложил о среднем отклонении стрельбы. После этого к машинам допустили боевые экипажи, т.е. наших солдат и они стали проверять другие системы: боеукладку, наличие горючего, средств химзащиты, радиосвязь.
Подготовив технику, мы поднялись на «лунную пирамиду» скетра, туда же подошли охотники. Дагор показал нам долину покрытую травой с отдельными рощами деревьев и проплешинами болотных рукавов. Мне доводилось работать на полигонах, но долину с высоты башни скетра я увидел впервые. Огромное пространство, покрытое буйной зеленой растительностью, захватывало дух. Эта долина могла бы принадлежать нам, гражданам города, но мы боялись покинуть свои пещеры. Здесь все, начиная от воздуха и воды, и кончая светилом в вышине, дышало свежестью, которая особенно ощущалась после полумрака подземелий. А я был одним из немногих счастливцев видевшим это великолепие и простор внешнего мира и пожалел, что моя семья этого не увидит. Хотя мы выходили на поверхность, в городе кроме бесплатных световых колодцев существовали и световые окна, из которых был выход наружу и я выводил свою жену и сына, но такого вида оттуда не было, а прогулка осуществлялась по внешнему балкону окна и стоила более сотни кредитов со скидкой.
Топограф показывал нам ориентиры на местности, мы могли поглядеть на них в бинокли, а я вспомнил выписку из секретной инструкции. Если идти от долины на юг, то через 56 км располагается город мутантов. На древних картах он был обозначен как город Исто Веро, что на том языке означало милосердие. Тогда люди сотрудничали с ними. Но времена изменились, и прежние договоры утратили силу. Теперь мутанты считаются одной из самых агрессивных сил на Двейте. А между их городом и нашим есть единственное поселение: скетр «Зеленый», откуда пришли к нам охотники. И только он может защитить нас, если мутантам вздумается напасть на город.
Тем временем топограф перешел к дальним ориентирам и показал направление на скетр «Зеленый» расположенный на Зеленом холме, названном в его честь. В бинокль можно было разглядеть его как стену деревьев стоящих выше остального леса и никаких подробностей не видно. А наша цель — Ночной холм виден иначе — как ряд скал над долиной. Под конец топограф настроил подзорную трубу на штативе на скалу с ретранслятором и терпеливо просил каждого заглянуть в окуляр и рассмотреть ее.

По совету «дройдов» мы выехали за час до полудня и, преодолев несколько болот и зарослей травы пятиметровой высоты подобной бамбуку, через четыре часа прибыли на т.н. Второй родник с питьевой водой, в окружении нескольких больших валунов диаметром до десяти метров. Пара из них давно расколоты и в нише одного сделана зверобезопасная щель, пещера с воротами из толстых железных труб. В такой щели может укрыться сразу вся наша экспедиция и хранится запас снарядов и свечи для подачи сигнала о помощи. За время поездки я познакомился с Селитой, и она комментировала непонятные действия охотников.
Стада пасущихся катабов мы объезжали за полкилометра, и на такое же расстояние не приближались к известным норам, оврагам и укрытиям, в которых могли отлеживаться на дневке квазарги. Несколько раз бронетранспортер засел в болоте и его вытаскивали лебедкой, а пару раз пришлось возвращаться и искать обходы, когда охотники посчитали рискованным преодолевать заросли травы из-за близости животных. Во время короткого обеда приняли решение двигаться дальше к подножию гор, откуда до спутниковой станции останется трехкилометровый пеший переход в горах — наиболее рискованная часть маршрута, поскольку там не проходит техника.
Родник образовывал небольшой пруд, берега поросли травой в несколько раз выше человеческого роста. Когда я к ней приблизился, Селита предупредила, что трава имеет острые края и может быть ядовита для людей. От пруда шел довольно широкий ручей и через километр впадал в болото, как сказали охотники, он понемногу очищал русло древней реки. Рядом стояла роща деревьев. Издали они казались воздушными, а вблизи я почувствовал себя не комфортно. Над тонким стволом диаметром не более метра, возвышалась крона высотой в несколько десятков метров, гнетущее создавая впечатление, словно она может в любой момент обрушиться вниз, на меня. В этом отношении наша пирамида, сделана из привычного камня, как и весь наш город, и кверху сужающаяся казалась привычнее.
До горной тропы мы добрались в пять часов, и здесь начались разногласия между охотниками и военными. Дагор предложил подъехать к скалам, как можно ближе, что бы меньшее расстояние идти пешком и нести контейнер с оборудованием. Он собирался выступить в гору немедленно. Я его поддержал – поездка выдалась легкой, и ничто не мешало завершить ее немедленно. Эд настаивал, чтобы техника выдерживала на стометровое расстояние от скал, поскольку на них могут укрываться квазарги, выходящие вечером на охоту и заметить их сможет не каждый, а в смотровые щели и видеокамеры машин их совсем не видно. Начать восхождение он предлагал завтра с утра. Дагор счел, что машины лучше защищены от нападения животных, чем люди и проще заехать вглубь скал на бронетранспортере — пусть квазарги обломают клыки об его железные борта. В конце концов, так и поступили, заехали на несколько сот метров по тропе между скал, и он застрял, сел дном на камень. Дагор приказал мне и сопровождающим выйти, машина станет легче — амортизаторы поднимут ее, и она сойдет с препятствия. Первой вышла Селита и недоверчиво осмотрелась вокруг. Пожала плечами:
— Не наблюдаю движения! — доложила она, и за ней вылезли еще четверо.
Не закрывая люки, водитель дал задний ход, бронетранспортер взвыл и сначала медленно, затем быстрее подался назад. Селита побежала за ним, стараясь не выпускать из поля зрения, и заметила, как за поворотом со скалы на бронетранспортер скользнул квазарг и исчез в открытом люке. Точнее детеныш, взрослому зверю сквозь люк не пролезть.
— Стой! — крикнула она бегущим за ней.
Но мы не видели зверя, хотя мне показалось, как над машиной мелькнуло нечто напоминающее хвост животного. Затем бронетранспортер остановился. Из него выскочил водитель, а изнутри послышались крики. Когда я добежал до машины, из водительского люка передо мной высунулась морда хищника. Селита отшвырнула меня назад. Поднять, направить на зверя шестикилограммовый «Ремингтон» и выстрелить она не успевала, бросив его, схватила из-за плеча саблю и ударом сбоку глубоко врубилась в шею зверя. Почувствовав боль, детеныш рванулся назад, задев свежей раной край люка и, расширив ее. На капот брызнула темная кровь. Удивительно, но рана оказалась смертельной, спустя минуту началась агония, а животное, в судорогах пытаясь втянуть голову внутрь машины, все больше отрывало ее от тела.
Материнский инстинкт погнал самку к умирающему детенышу. Селита убрала саблю и подняла «Ремингтон», к ней тут же присоединились двое успевших выйти солдат. Несмотря на дружный залп, самка продолжала ползти вперед, когда на ее пути появился Нард и бросил перед ней гранату.
— Нард, прекрати! Всем назад! — запоздало распорядился Эд. Самка неосмотрительно проползла по гранате и после взрыва отчаянно завизжала. Не слушая Эда, Нард выстрелил дважды, заставив ее уползти обратно в камни.
— Все ко мне, — скомандовал Эд, подняв руку. А когда охотники собрались, продолжил.
— Нард, Сель, с ума посходили! Кто вас учил убивать детенышей и самок квазарга?
— Сэр, я должна была защитить Иля, — ответила Селита.
— Но не с таким же эффектом!
— Так получилось, Эд. Я же не знала, что он издохнет сразу же, от первого удара сабли, — она развела руками, словно извинялась.
Эд повернулся к Нарду, тот не дал ему сказать и отрезал:
— Согласно инструкции, если квазарг на расстоянии ста метров ползет в сторону людей, я обязан применить оружие!
— Где лейтенант? — спросил Эд.
Селита подтолкнула меня вперед.
— Не Иль, его начальник, Дагор?
— Боюсь, он в машине остался, — ответила охотница.
— Черт! — выругался, наконец, Эд, — теперь ты главный? — уточнил он у меня.
— Наверное, сэр, — несмело ответил я, — нужно проверить, а вдруг там кто-то уцелел.
Егерь глянул на меня неодобрительно, но ничего не возразил.
Когда удалось по частям вытащить тело животного и тела погибших, внутри машины все оказалось переломано и, что хуже — залито кровью животного. Ее следовало немедленно оттирать, пока не явился самец. Если он учует на бронетранспортере кровь детеныша, то не остановится, пока не превратит его в металлолом. Двое остававшихся в салоне членов экипажа и руководитель экспедиции Дагор погибли во время агонии квазарга. Но бронетранспортер показал неплохую живучесть и через пару часов водитель его запустил и отъехал от скал. Пока солдаты отмывали машину, Эд запретил нам с Илем и Нардом к ней приближаться, а неожиданное столкновение с животными привело его к решению подниматься вверх немедленно. Оставаться внизу стало опасно, в любое время мог явиться квазарг самец и возможно не один. Но сначала Эд сам проконтролировал чистку бронетранспортера и убедился, что все солдаты готовы идти в укрытие.

Жаль, что потери были внутри бронетранспортера. Снова убили детеныша квазарга и ранили самку. Теперь возможна месть самца.

Elleanelle, спасибо за проду! Очень хороший слог у вас! Ну и грамотно пишите, что приятно отметить.

Привет Nikoly!

nikoly пишет:

Elleanelle, спасибо за проду! Очень хороший слог у вас! Ну и грамотно пишите, что приятно отметить.

Спасибо за ответ!!
Вот, однако это не покупают : ))
Еще немного продолжения, уже иду домой, но ни в одном глазу : )) Как и не 23 Февраля : ))
Дело не в самце и не в мести. Интересно, Вы поймете в чем тут дело или нет : ))
Признаться, у меня не получилось показать это явственно.

Удачи! Да пребудет с Вами Сила! Элличка

На ночь машины оставили внизу, опрыскав раствором экстракта воршака, ядовитой травы отбивающей запахи и отпугивающей животных, а сами поднялись на неприступную высоту. Более всего Эд опасался преследования квазаргов. Решили идти на холм в ночь и выполнить задание. Мне требовалась помощь второго сотрудника, и Эд отрядил со мной Селиту. Когда солдаты принялись рассуждать о секретности и о том, что должен идти кто-то из них, Эд только отмахнулся:
— Кто из вас берется защитить его от преследования квазаргов или тамарсов? — напомнил он.
Желающих не нашлось, оптимизм от легкого переезда сменился глубоким пессимизмом. Вверх начали подъем шестеро: Эд, Нард с контейнером запчастей, Сель, я и двое солдат. Но наша дорога оказалась не долгой — путь перегородила каменная осыпь. Идти по ней нарушив неустойчивое равновесие камней, считалось самоубийством. Т.е. известная тропа, проложенная ранее к ретранслятору, оказалась перерезана осыпью. И ни один из нас включая меня, не знал другого подхода к нему. Связи с городом тоже не было. И наконец, никто кроме погибшего лейтенанта никогда не был на ретрансляторе, не видел его и не представлял, где он располагается.
— Слева от нас скала. Ее вершина выше осыпи и, поднявшись на нее, мы сможем без опасений найти продолжение тропы, — начал Эд, осмотревшись по сторонам и показывая нам почти отвесную скалу.
— На каком расстоянии наши коммуникаторы покажут излучение ретранслятора? — озабоченно спросил он, лучше других понимая насколько опасно идти ночью в гору не зная маршрута.
— В режиме поиска беспроводного соединения — со 150 метров.
— Тогда вы мимо не пройдете, — подытожил Эд.
— До скалы мы сможем пройти по карнизу над осыпью. Нужно только, чтобы ни один камень не упал вниз, иначе нам грозит камнепад. Я предлагаю вам остаться здесь — сказал он солдатам, — Сель поможет лейтенанту, а мы с Нардом понесем контейнер до самого верха.
— Мы идем с вами, — заупрямились солдаты.
Я их не остановил, хотя Эд поглядел на меня достаточно выразительно. Но у меня еще не было опыта восхождений, да и высота Ночного холма не превышала четырехсот метров. А сейчас мне больше всего на свете хотелось вернуться в тот момент и все исправить, отправив солдат назад. Тогда не произошло бы и всех остальных неприятностей!
— Ладно, — согласился егерь, — только чтобы ни один камень под ногами не шелохнулся!
Мы прошли к подножию вертикальной скалы достаточно легко. Эд кивнул Сель охранять нас, а они с Нардом достаточно легко поднялись наверх, выбрав путь на котором нет ни обратного наклона, ни преград подъему. Оставив одну веревку, они сделали страховку с блоком и петлей, и Нард отправился вниз другим путем, чтобы на скале остались два пути, две веревки, так охотникам показалось надежнее. Потом мы поднимались сразу втроем. Селита шла впереди меня в связке, оказывая страховку. Закрепив контейнер на спущенной вниз петле, Нард поднимался, помогая Эду вытаскивать его. Солдаты остались внизу и должны были уйти в долину, оставаться в горах на ночь опасно, а наше восхождение еще не закончилось, мы стали искать продолжение тропы к ретранслятору и вскоре нашли.
Тревогу подняла Сель.
— Сэр! — она показала рукой вниз.
Я сразу увидел обоих наших солдат спускающихся по карнизу в долину и обернулся к ней не находя в этом ничего важного, но она уже искала Эда включив коммуникатор.
— Эд, тревога! — произнесла она в коммуникатор.
Только присмотревшись, я заметил, что навстречу нашим солдатам из долины поднимаются другие, оставленные нами с техникой. Скорее всего, они уходили от квазаргов, вернувшихся с нашим уходом. Обе группы должны были встретиться над осыпью, и одной из них предстоит повернуть обратно на узком карнизе! Вот они встретились, поговорили и шедшие снизу стали поочередно разворачиваться. Когда повернул первый – остальные еще не знали, почему он это сделал и теперь он объяснял следующему. Когда они двинулись вниз, осыпь пришла в движение, видно у кого-то из под ног упал камень и нарушил равновесие. Скатывающиеся камни освободили вверху место следующим, и они покатились, подпрыгивая и разгоняясь по склону, и вскоре с шумом и грохотом вниз летел град камней весом за сто килограммов каждый, как раз на тот карниз, с которого не успели убраться наши солдаты. Теперь камни сбрасывали их вниз на осыпь. Через пять минут все закончилось. Ни одного человека не было видно.
- Я и Нард идем вниз, - решил Эд.
- Это, несомненно, лучший способ провалить задание! – хмурясь ответила Сель. Солнце уже практически зашло и до наступления полной темноты оставалось совсем немного времени. Ночью по скалам лазать самоубийственно, а от хищников защититься и того сложнее.
Они стояли пару минут друг против друга, пока Нард не поднял тревогу.
- Тамарсы!
Нам на головы быстро снижалась огромная птица, очевидно привлеченная шумом камнепада. Нард выстрелил в нее, а она не глядя на него, стала разворачиваться в мою сторону.
- Сель! Приготовились! – скомандовал Эд.
- Готова! – Она мгновенно вскинула тяжеленный «Ремингтон» и целилась в птицу. - Иль, достань из рюкзака свечу и подожги! - До меня не сразу дошло, что она обратилась ко мне.
- В левое крыло бей! – крикнул Эд.
Я увидел, как после залпа птицу развернуло влево, она промахнулась мимо нас и вынуждена была снова набирать высоту, чтобы спикировать на нас повторно.
- Иль, свечу! – крикнула Сель мне в ухо.
Я снял рюкзак и принялся готовить свечу. Когда я ее поджег, тамарс снова развернулся в атаку. Но ему навстречу вылетела петарда. Тут же раздался громкий хлопок и рядом с ним вспыхнул сноп огней, начался фейерверк, хорошо видимый в темнеющем небе. Птица тревожно взмахнула крыльями, притормаживая, но продолжая полет. Вспышка второй петарды заставила ее отлететь обратно и больше она не пыталась до нас добраться. Когда тамарс улетел, мы быстро ушли по найденной тропе вверх, к ретранслятору. Сель сказала мне, что он вернется примерно через полтора часа, облетев свою территорию, за это время мы должны убраться с его глаз.
Построенный древней цивилизацией ретранслятор предстал перед нами во всем своем великолепии. На высоком бетонном основании стояли шестиметровые стеклянные стены, армированные сверкающим в их толще титаном, заменявшим древним сталь. В наступавшей темноте они светились синим светом от основания и вверху переходящим в зеленоватое сияние. Под их защитой на двух башнях из того же стекла покоилась панель, а на ней два двухметровых шара из кристаллического стекла, внутри них – антенны. Шары светились молочно-белым светом и распространяли его вокруг, освещая ступени лестницы. Она вела к стене, но ворот не было заметно. Благодаря свечению, сооружение представлялось единым фантастическим кристаллом.
Проход открывался легко нажатием пальцев на кнопки, утопленные каждая в своем отверстии так, что нажать на все четыре одновременно мог только человек. Дверь открылась бесшумно, словно не прошло столетий с момента ее постройки. Металлостеклянный контейнер с оборудованием располагался под панелью антенн и был наполовину утоплен в бетонном основании. От него у меня были ключи. Внутри должны были работать два человека – остальным пришлось ждать снаружи под защитой стен и решеток, защищавших сверху от птиц.

Пока я вел измерения и заменял неисправные элементы, Селита контролировала напряжение питания. Мы точно не знали, откуда ретранслятор получает энергию, но предполагали под фундаментом ядерный источник. Другого просто не хватило бы на сотни лет непрерывной работы. Завершив ремонт, я убедился в наличии связи и подождал ответов от всех поселений. Первыми откликнулись наши людские города, затем оба скетра охотников, а дежурные мутантов молчали. Тогда я вызвал Райсин. После чего ответили и они, два города мутантов на территории нашего т.н. «третьего узла» - Райсин и Исто Веро. Теперь мне осталось провести ряд контрольных измерений для подтверждения того, что оборудование готово отработать без вмешательства человека не менее года, до следующего планового осмотра. Установив приборы, я предложил Селите устраиваться на отдых.
- Сель, пригласи Нарда и Эда, можно ложиться спать. Они устроятся в тамбуре, а ты здесь внутри.
При всем желании снаружи спать было невозможно из-за тех же тамарсов. После полуночи я доложил в город об окончании ремонта и происшествиях в экспедиции. Теперь, когда все заработало, я боялся обратного пути. Охотники могли меня бросить где угодно, а без них мне не выбраться. Поэтому я долго и обстоятельно рассказывал дежурному о проблемах экспедиции и обратного пути. Прямо сказать о своих опасениях по поводу охотников при Селите я не решался, а выгнать ее из контейнера не мог.
На обратном пути мы начали спускаться со скалы, когда на Нарда шедшего первым, внизу набросились квазарги и Эд поднял его на страховочной веревке. Так мы оказались в расщелинах скалы. После этого прилетел тамарс, которого убила охотница.

Elleanelle, спасибо за проду! Если я такая непонятливая, то приоткройте завесу.
Почему квазарги нападают на людей? Что защищают квазарги и тамарсы? Свою территорию?
Питаются ли эти хищники людьми? Может я пропустила? Да, и очень жаль солдат, погибших под камнепадом. Что-то много потерь терпит отряд. Оправданы ли его действия? Ну настроил, или починил Иль этот кристалл, или стену из титана. Что это дает людям, которые живут в подземелье?
Если бы была цель, поднять горожан наверх, отстроить новый город под небосклоном, мне бы понятней была мотивация отряда охотников. Да еще город мутантов. Какие у них отношения с обычными людьми?

Привет Nikoly!

Сегодня ответы на вопросы:
Я буду брать цитаты из своего текста – чтобы найти их же здесь, в теме, мне нужно напрягать зрение : ))

nikoly пишет:

Почему квазарги нападают на людей?

— А я верю, что придут квазарги, — парировал Нард, — мы убили их детеныша. — Он кивнул на меня. — И ранили самку. — Он показал на себя. — Теперь они от нас не отстанут: или они — или мы — закон сельвы!

nikoly пишет:

Что защищают квазарги и тамарсы? Свою территорию?

Это было не сложно сделать зимой, но в разгар пастбищного сезона долина заполнена стадами катабов и квазаргами, а в горах почти круглосуточно охотятся хищные птицы — все животные долины спешат выкормить детенышей, пока зреют плоды, орехи и тучнеют катабы — основная пища местных хищников. В это время животные ненавидят конкурентов и борются за территорию пропорционально ее плодородию.

nikoly пишет:

Питаются ли эти хищники людьми? Может я пропустила?

При быстром развитии все виды животных плотоядны, различия проявятся по истечении столетий, когда организмы конкретных видов животных приспособятся к конкретной пище.

Но люди как таковые живут на 100 м под землей, там нет хищников, и они не входят ни в чьи пищевые цепи. По прошествии столетий животные должны перестать их видеть : ))

nikoly пишет:

Что-то много потерь терпит отряд. Оправданы ли его действия?

Обьяснение уже началось и будет дальше, в конце. Я вообще, как правило пишу о катастрофах : ))
Не смотря ни на что любые потери могут быть оправданы для восстановления инфраструктуры – связи, интернета, т.е. цивилизации.

nikoly пишет:

Ну настроил, или починил Иль этот кристалл, или стену из титана. Что это дает людям, которые живут в подземелье?

лейтенант сил Самообороны «Зеленого» Дагор Риверс собираясь на ремонт ретранслятора космической связи

С другими городами связь поддерживали через ретрансляторы расположенные на высоких холмах и спутники оставшиеся в работе со времен древней цивилизации.

Ретранслятор – невзрачный контейнер внутри под защитой стен.

nikoly пишет:

Да еще город мутантов. Какие у них отношения с обычными людьми?

Никаких, нет дорог, слишком быстро изменяется поверхность земли – дорог не построить.

Немного о вспышке Новой Звезды выложу сегодня из продолжения.
А продолжение рассказа наверное завтра.

Удачи! Да пребудет с Вами Сила! Элличка

Это часть другого рассказа из того же цикла, с обьяснением периодов Эпохи Света:

Вмешался Арето и спросил о недостроенной по официальной версии пирамиде Солнца. Ее квадратное основание со стороной более 300 м поднималось вверх четырьмя восьмиметровыми уступами, но дальше ее не построили — по официальной версии — уменьшилось население города либо из-за эпидемии, либо войны и огромную пирамиду стало некому строить. Внутри гигантского квадрата располагался зал тысячи колонн. И пирамида и зал охранялся как наследие первобытной цивилизации, а городские ученые спорили, сколько же им тысячелетий. Путники вошли в него, странно было видеть сотни колонн, уходящие вверх и ничего там не поддерживающие, они просто стояли не исполняя никакой функции.
— Не все так просто, — сказала Тесия, — здесь был стеклянный купол, точнее они поддерживали свод из стекла и металла. Новая цивилизация начиналась под землей не случайно. Новый Свет — вспышка Новой звезды, сейчас мы можем наблюдать его остаточное свечение и рукав Одиссея, отделяющий нас от метрополии. Примерно 700 лет назад во время расцвета древней цивилизации неподалеку, всего на расстоянии 50 световых лет произошла вспышка звезды Галиба. Это привело к повышению инсоляции в 30 раз, и при этом Новый Свет приходил извне, со стороны противоположной солнцу - Кайте, т.е. с нашей т.з. — ночью. Тогда, когда свет Новой и Кайте уравнялись, был длительный день, одно светило сменяло другое, а затем Новая превзошла Кайте и ночь стала днем, а день ночью — солнце светило так же, но поскольку давало значительно меньше света, чем Новая звезда — это, ранее, да и сейчас дневное время и стало для людей и животных ночью. Но возросшая инсоляция означала более высокую температуру поверхности планеты. Там где она подходила к температуре кипения, испарялись сотни тонн воды, поглощая энергию звезды и спасая мир Кайте-2 от перегрева, пожаров, но тогда возросла влажность. От перепадов температуры начались сильные ветры и ураганы. Несколько десятилетий планета боролась за жизнь и выстояла. К тому же изначально кислотная среда Двейте под действием новых ветров и течений проникла в освоенные людьми области. Древние предсказали вспышку Новой звезды загодя и совершили свое величайшее деяние — они построили эти башни, пирамиды, а под ними — подземные города и с наступлением Нового Света поселились в них. То что мы считаем пирамидой Солнца первоначально было полем солнечных батарей — тогда они давали энергию круглосуточно! — леса остановилась и посмотрела на господина выжидательно.
Арето усмехнулся:
— Лесочка, мне никогда не нравилась официальная версия о том, что наши предки слезли с деревьев, а когда у них отпали хвосты — принялись строить огромные пирамиды своим богам. Твоя версия не хуже официальной.
Леса, похожая на куколку Синди из мультсериала, кивнула своей светлой головкой и продолжила:
— Кроме батарей здесь же росли привычные для людей растения, например бататы, а жители города отдыхали от своей пещерной жизни. Идемте к пирамиде Луны.
Они подошли ближе к величественной развалине — 90 метровой пирамиде из шестиметровых каменных уступов. Сложенной из гранитных камней со стороной около метра, пригнанных друг к другу с небольшими щелями. Острые углы каменных блоков от времени выщерблены, растрескались, от них отломились значительные куски. Казалось им действительно тысячи лет.
— Мы видим камни, возраст которых сотни тысяч лет, а по оценкам минералогов пирамида сложена не менее 5 тысяч лет назад. Но они считали при расчете, что природные условия на планете всегда были такие как сегодня и не менялись, а это не так. В эпоху Нового Света стены подвергались воздействию высоких температур, сильных бурь в т.ч. песчаных, кислотных ливней и др. Поэтому всего за 200 лет Новой эпохи камень состарился, словно прошли тысячелетия. Эта башня, как и соответствующая башня древнего города Райсина, служила для обороны, на ней размещались системы оружия, наведения и наблюдения, здесь же были резервные источники энергии: те же солнечные батареи, ветряные и паровые электростанции. Скорее всего, на ней же размещались и системы связи с другими городами, как и в древней цивилизации. Эта пирамида строилась такой высоты, чтобы ее можно было заметить с соответствующей пирамиды другого города и выполнив наведение антенн с помощью подзорной трубы, установить связь. — леса еще раз поглядела на Арето, — мой господин, ты еще не устал от меня?
— Нет, моя лесочка, продолжай.
— Когда здесь жили люди, здесь было много стекла и металла, но потом что-то произошло и люди ушли из города в конце периода диких животных. Мы теперь можем только предполагать, что их заставило бросить свои дома, но скорее это наводнение, хотя по официальной версии — война. По окончании вспышки Новой звезды, сначала вернулась в норму инсоляция, день стал днем, а ночь стала темной как сейчас. Стала падать средняя температура атмосферы и сотни тонн воды впитанной разогретой атмосферой в виде пара, при ее охлаждении выпали на землю в виде росы. При испарении объем возрастает в тысячи раз, при конденсации во столько же раз уменьшается. По расчетам из 9-километровой атмосферы планеты сконденсировалось пара достаточно, чтобы покрыть поверхность планеты 11-метровым слоем. Именно эта вода смыла кислотную почву и на месте кайтианской сельвы выросли леса нашего типа, появились животные, мясо которых стало съедобно, так создавались условия выхода людей на поверхность. Все огромное количество чистой пресной воды, все наши реки и озера образовались совсем недавно, около 400 лет назад. В древней цивилизации вода была редкостью и из-за нее иногда воевали. Если бы роса выпала так просто в течение дня или месяца, начался бы всемирный потоп. Но конденсация происходила десятки лет по мере остывания атмосферы, вызывая новые ливни и ураганы. Именно тогда ослабленные за годы эпохи Нового Света защитные сооружения не выдержали и часть городов затопило. Но теперь уже люди могли жить на поверхности и они построили себе дома, тогда им потребовалось много стекла, поэтому разобрали купол, выполнивший свои функции. Он, как и солнечные батареи перекочевал в здания наземного города. Сейчас нужно вести раскопки в самом Зеленом, чтобы найти то, что перенесено туда из этих развалин. И с этим не так просто, за последние 200 лет город переместился на несколько километров по чисто техническим соображениям — первые постройки были рассчитаны на 50 — 150 лет эксплуатации.

Elleanelle пишет:

— А я верю, что придут квазарги, — парировал Нард, — мы убили их детеныша. — Он кивнул на меня. — И ранили самку. — Он показал на себя. — Теперь они от нас не отстанут: или они — или мы — закон сельвы!

Так я и писала, что квазарги мстят за детеныша и самку.
Если бы не этот факт, то квазарги не нападали?
Читаю следующий рассказ.

Elleanelle, спасибо! Информацию приняла к сведению. Похоже на исторические источники. Так правдоподобно написан тест. Вдохновения на проду!

Сейчас мы вчетвером сидим в пещере Второго родника, и мое настроение как нельзя лучше соответствует заунывным крикам квазаргов. Ясно, что экспедиция для меня закончится неожиданным образом плохо. Все мои товарищи, включая командира — Дагора, погибли. А оставшиеся охотники при любой опасности могут избавиться от меня. им достаточно уйти, оставив меня на произвол судьбы, угнаться за ними я все равно не смогу. Никакой вины за ними не будет, просто скажут — не успел убежать от квазаргов. У меня было время вспомнить, как плакала, провожая меня Ревека, как с грохотом упал оброненный солдатом «Ремингтон», и другие незначительные подробности подготовки к походу, теперь казавшиеся знаками судьбы, предвестниками грядущего провала. Больше всего раздражала случайность происшествий. Первый квазарг вовсе не бросился на людей, он за каким-то чертом решил обследовать наш бронетранспортер изнутри, чего ему по нашим воззрениям делать не полагалось, животные должны бояться металла, техники! Еще бессмысленнее выглядела смерть остальных солдат от камнепада, глупейшая случайность. Достаточно было оставшимся внизу дождаться нас или выйти позже или раньше на каких-нибудь пятнадцать минут и ничего подобного бы не произошло! Наконец, почему Дагор не послушался Эда и не удержал технику на безопасном расстоянии от скал? А ведь тогда его гибельное решение казалось абсолютно верным!
За ночь мы не выспались, вымотались и утром не знали, продолжать ли нам слушать похоронную песню квазаргов или уйти, рискуя, что те бросятся за ними в погоню. К полудню квазарги прекратили завывания и неожиданно скрылись. Мы стали смотреть, кто их спугнул, тут подъехали два бронетранспортера из скетра, развернулись орудийными башнями в сторону долины и встали по сторонам от входа в пещеру. Я был бескрайне рад, когда из люков показались люди! Солдаты службы Чрезвычайных ситуаций выскочили на броню, убедились в отсутствии животных и сообщили своему руководителю. Я все-таки дождался помощи!

Через полчаса, сидя в бронетранспортере, увозившем нас домой, я пил воду из пластиковой фляги и радовался близкому окончанию неудачного предприятия. Возглавляющий спасателей лейтенант сил Самообороны Ордомир, человек решительный и пунктуальный, спланировал наш дальнейший путь на своем планшете, а результаты ввел в бортовые компьютеры машин и мы поехали.
Сначала заехали в прискальное убежище за приборами и телом лейтенанта Дагора. Контейнер поместили в багажный отсек первого бронетранспортера. А мы вчетвером устроились во втором. Селита посматривала на экран путевого видеорегистратора и иногда переругивалась с водителем. Более всего ей не нравилось, что машины возвращаются по собственным следам и не придерживаются установленной дистанции: не менее двадцати метров. Ей обьяснили, что машины двигаются по указанию путевого компьютера, а прибыть мы должны до 18:30, более позднее прибытие считается опозданием, за это могут снять премию. Наконец, охотница пробормотала нечто вроде: «ну, если вам премии дороже жизни...»
Ее предупреждения остались не услышанными. При форсировании одного из болотных рукавов первый бронетранспортер не смог выбраться из колеи оставленной машинами утром. На болотной почве закономерно уменьшилась скорость, и мы его почти догнали по той же колее. Водитель, наконец, замедлил скорость, чего от него Селита добивалась уже пару часов. Тут грунт впереди стал быстро проседать, наш бронетранспортер вдруг провалился передними колесами. Наклонился вперед и к тому же стал заваливаться на правый борт. Передняя машина заглохла при попытке выехать из образовавшейся ямы, и ее потащило назад на нашу, проваливающуюся в болото. Она ударила задом наш бронетранспортер, он от удара стал быстрее погружаться носом. Жижа захлестнула люк водителя, он едва успел выбраться. А командира машины буквально вмяло в грязь. Мотор заглох и наступила тишина.
Эд и Нард одновременно рванулись к задним дверям салона, вставшего почти вертикально на нос, и с помощью рычагов их открыли. Селита уже достала веревку и отдала ее конец Нарду, а со вторым выскочила наружу, на ходу разматывая ее.
— Иль, вперед, не спать! Остальные — за ним! — тревожно крикнул мне Эд.
Я с трудом дотянулся до люка. Охотники дружно схватили меня за руки и выкинули наружу, в грязь, вслед за Селитой, Эд наставнически прокричал вслед:
— За веревку! Держись за веревку! Иди по ней!
Я ухватился за веревку и поплыл назад от машины. Вслед за мной в болото полетели еще двое солдат.
Выбравшись на кочку, я увидел, как первый бронетранспортер, оставшийся на плаву, пытается завести двигатель, а второй, в котором мы только что ехали, хлебнул болотной жижи люком водителя и медленно погружается в болото. У края болота Селита воткнула в землю железный прут на конце веревки и, придерживая его ногой, осматривалась, вскинув оружие. Вслед за солдатами из салона выскочил Нард, а Эд еще стоял на крыше тонущей машины пытаясь помочь водителю, барахтающемуся в болоте позади него. Я наблюдал за его попытками, пока не раздался гром выстрела.
Стреляла Селита, рядом с ней я заметил движение — «Квазарг!». Эд и Нард подняли оружие, и началась пальба. Тем не менее, квазарг подобрался к охотнице, а она взяла саблю, откинув назад винтовку. Я увидел, как удар огромного хвоста не дал ей занести оружие и отбросил назад в болото. Но закрепить успех зверь не спешил, он взвыл и вой показался мне странно знакомым, похоже это самка убитого охотниками квазарга преследовала нас и теперь захотела взять реванш.
Стрельба вдруг ослабла, бронетранспортер вместе с водителем и Эдом утонул в болоте, но егерь, спустя пару минут, отплевываясь, выбрался по веревке. Я принялся помогать ему, понемногу вытягивая его за веревку на более сухое место. Раненая уже не единожды самка квазарга не спешила в болото, где барахтались беспомощные людишки, опасаясь заражения или паразитов. Двигатель первой машины завелся, и она безуспешно буксовала в огромной луже грязи. Экипаж начал разматывать лебедку, располагавшуюся в трансмиссии теперь почти на метр ушедшей в болото. Селита не вставала. Нард, методично обстреливающий зверя, крикнул, что у него кончаются снаряды. У одного из солдат они уже закончились, он поднял «Ремингтон» и криком просил боеприпасов. Но и самка спряталась в кустах бамбукообразной травы, периодически из них высовываясь и не решаясь нападать.
Эд отплевался и, отдохнув всего минуту, отважно бросился в болото и поплыл с концом веревки к оставшейся на плаву машине. Он быстро добрался до нее и прокричал мне и солдатам:
— Вылезай сюда!
Затем взял у кого-то обойму снарядов, перезарядил «Ремингтон» и стал ждать появления квазарга.
После меня выбрался один из солдат, и пришла очередь Нарда, но тот покачал головой отрицательно, показав Эду какой-то знак. Тот так же молча, согласился и скомандовал второму солдату двигаться к бронетранспортеру. Тем временем экипаж завел трос лебедки на сушу и, воткнув два лома в землю, попытался вытащить машину. Она медленно доплыла до противоположного берега болота и уперлась в него.
— Берегись! — крикнул командир отряда Ордомир.
Трос натянулся, с громким хлопком ломы вырвало из грунта, и они полетели обратно к бронетранспортеру, так и не преодолевшему береговой уступ.

Привет Nikoly!

Я тут два дня в командировке был. В Москве, но все-равно не мог ничего выложить : ))

Удачи! Да пребудет с Вами Сила! Элличка

— Ерска лана!* Тупицы, заводите бревна под капот! — скомандовал Ордомир и все солдаты засуетились, вернули на место ломы и трос, достали штатные керамопластовые бревна из-под жижи и повторили попытку, установив их наклонно перед машиной. На сей раз бронетранспортер поднял нос над берегом, но ломы вновь вырвались из земли и он ухнул обратно в болото, хорошо еще никого не задело ломами, тросом и не задавило передком машины. (* Ерска лана — в переводе с языка мутантов, дословно «городская свинья». Бранное выражение, доставшееся Военным силам Кайте-2 от нечистокровок Исто Веро, а от них перешедшее к жителям города «Зеленого».)
Пользуясь суматохой квазарг снова подобрался к краю болота. Эд требовал снарядов, Нард истратил последнюю обойму и ждал их же, воздев вверх «Ремингтон». Принесли сразу патронную коробку со снарядами. Егерь быстро снарядил обойму, привязал к ней двухметровый конец веревки и удачно бросил ее охотнику. Нард поймал, погрозил ею зверю, тот медленно пополз к зарослям, уловив связь обоймы с полученными от Нарда ранами.
— Бросьте свои железки, вяжите трос к траве! — громко посоветовал егерь солдатам, привязывая веревку к следующей обойме.
На третий раз так и поступили: конец троса обмотали веревками, а их привязали к самым толстым стеблям. На сей раз, когда бронетранспортер поднял нос, лопнуло бревно, но он уже встал передним колесом на грунт. Его стало разворачивать, лейтенант принялся командовать, поминая свою «Ерску лану» в каждой фразе. Солдаты с большим трудом удержали уцелевшее бревно, и бронетранспортер выполз по нему на сухое место. Его отвели в сторону от болота и зарослей травы, экипаж принялся чистить двигатель и трансмиссию от грязи и болотных растений. Квазарг больше не появился и Нард приплыл по веревке.
— Через пятнадцать минут уходим! — распорядился командир отряда.
— А где Селита? — напомнил я. Меня встревожило то, что о девушке никто не вспомнил.
— А квазарг ее знает, — ответил Нард и глянул на егеря, — пойду искать.
Эд помог ему быстрее пополнить боезапас и согласно хлопнул по плечу, а сам пошел за ним к краю болота для страховки. Потом вдруг вернулся и уточнил, показывая рукой на прозрачную башню бронетранспортера:
— Пушка может стрелять?
— Да, на плаву стрелять нельзя, а теперь можно.
— Заряжайте! — потребовал Эд.
— Оружие заряжено! К стрельбе готов! — отрапортовал через минуту солдат.
— Как только квазарг покажется из зарослей, дай по нему короткую очередь. Просто напугай, чтобы не мешал поискам, — распорядился Эд.
Нард закрепил за лом веревку. Забил его у края болота, потянул, проверяя крепление, и побежал по веревке в болото, старательно огибая лужу. Он преодолел середину, проваливаясь и вновь вставая, когда квазарг высунулся из травы.
Громко рявкнуло орудие, отправляя в зверя по два снаряда в секунду. Внешне они не отличались от боеприпасов «Ремингтона», но несли в гильзе в шесть раз больше пороха и летели с большей скоростью, а соответственно легко пробивали чешую и шкуру любых животных и, взрываясь под кожей, отрывали куски мяса. Квазарг вдруг заскулил каким-то не своим визгом и бросился прочь от людей, ломая стебли травы.
Немного погодя Селита поднялась, Нард, заметив ее, помог добраться до нашего берега. Оказалось у нее закончились снаряды, потом самка хвостом выбила саблю и сильно ударила по ногам. Некоторое время девушка не могла встать, потом все ушли, а ей осталось прятаться от зверя.
К этому времени машину подготовили к продолжению поездки. Солдаты помогли Нарду и Селите очистить комбинезоны от грязи, чтобы быстрее продолжить путь. Перед отправлением лейтенант зачитал имена погибших в болоте и солдаты дали три залпа в воздух сигнальными снарядами. В последней машине стало тесно. Теперь я насторожился, понял, что в прошлый раз рановато расслабился. Вскоре лейтенант Ордомир успокоил солдат:
— Половина пути пройдена! До скетра — восемь километров.
Последним препятствием стало стадо катабов пересекавшее нам дорогу. Дорогой считалась полоса примятой и выкошенной травы, никакое покрытие не предусматривалось — катабы, основной продукт питания не только всех хищников, но и городских жителей, невероятно чувствительны к чужеродным явлениям. К шоссе с покрытием они бы не подошли на километр и не стали бы его пересекать, поэтому Городу приходилось выбирать — или дороги или пища. Эта же чувствительность животных не позволяла использовать многие виды оружия: огнеметы, управляемые ракеты, дальнобойную артиллерию и т.п. — огонь, дым, остающийся на траве нагар, делал ее непригодной для них и животные надолго уходили из долины. Военные, разрабатывающие оружие шутили, что акрбаллисты скетра охотников, т.е. арбалеты с тяжелыми болтами, эффективней «Ремингтонов», они лучше пробивали шкуру катабов за счет веса болта.
Итак, машина должна была пройти в сотне метров перед стадом. Эд тут же посоветовал пропустить животных — время до заката еще есть.
— Лейтенант, пропустим стадо, у нас достаточно времени добраться до дома, — сказал он.
Но люди были угнетены происшествием и настроены воинственно.
— Дамы, у вас нет кровотечений? — спросил Ордомир.
— Нет, у меня нормально, — ответила Селита и огляделась, оказывается, среди солдат есть еще одна женщина.
— И у меня все нормально — ответила та.
— Едем! Проскользнем, а нет, так отстреляемся из пушки, — решил командир.
Бронетранспортер сильнее взвыл мотором, пошел быстрее и проскочил перед катабами. Но чуда не произошло, к вечеру животные наелись и отдыхали — один из быков почувствовав запах самок, т.е. женщин, сначала озирался вокруг, затем пошел за машиной, увлекая за собой других. Через минуту по его примеру нас преследовало все стадо. Они еще не вышли на дорогу и двигались пока медленнее нас, за верхушками травы виднелись их рогатые головы, возвышающиеся на шесть метров. Катабы являлись родственниками кайтабыков древности, каждый достигал веса в пять тонн, а двух катабов было достаточно для обеспечения всего города мясом на целый день. Когда стадо выйдет на дорогу и бросится за нами, положение станет очень серьезным, любому из них достаточно задеть бронетранспортер, чтобы он вылетел с дороги.
— Раствор! — скомандовал лейтенант.
На дорогу брызнули струи экстракта травы воршака, отбивающей запах и отпугивающей животных. Но в этот момент внезапно чихнул мотор. Лейтенант подскочил к водителю.
— Кончается горючее, оба бака пусты! — доложил тот.
— Ты не мог сказать раньше?
— Сэр, горючего должно было хватить, но мы долго буксовали в болоте и вытаскивали машину. У нас есть резервная канистра спирта, можно попытаться залить ее в бак, — ответил он, оправдываясь.
Ордомир поглядел на Эда, тот качнул головой отрицательно. Для заправки топливом нужно остановиться и заглушить двигатели. Иначе любой искры из глушителей или трансмиссии достаточно, чтобы топливо загорелось.
— Нам нужно проехать не более полукилометра, дальше они не побегут, — успокоил Эд.
— Нард, к орудию, — продолжил он, — если подойдут, постарайся их задержать.
Машина прошла полкилометра, как по заказу и остановилась. Солдаты выскочили заполнить бак. Они успели закончить дозаправку и вернуться, а стадо так и не появилось.
Последние километры ехали спокойно, нас больше не трогали.

Elleanelle, прочла обе главы! Очень интересное описание действий!
Elleanelle, верной Музы!

В ангаре скетра сначала лейтенант Ордомир доложил своему руководству о выполнении задания, потерях и полученных травмах, затем мы все пошли в душ, переоделись в одежду внутреннего ношения. Подошла моя очередь докладывать полковнику сил Самообороны и Эда — одному из старейшин скетра. Потери экспедиции были слишком велики. Однако, ничего не ответив, руководители отпустили всех отдыхать, расследование отложили на следующий день. Здесь же я узнал, почему наш первый сигнал остался без ответа. Оказывается, после него на следующее утро встретили наш поврежденный бронетранспортер с водителем и двумя ранеными. Их направили в госпиталь и решили, что сигнал подали они.
Родители и жена ждали меня в городе, а пока я посматривал на Селиту — интересно, кто же встретит ее. Я уже догадался, что глава ее рода Эд, она Селита Лайн, как и он. Девушка шла рядом, охотники не сдавали свое оружие и «Ремингтон» висел у нее за спиной. К Эду подошла тощенькая городская девушка в красивом парчовом наряде обняла его тоненькими ручками и принялась целовать, что-то нашептывая. Потом всхлипнула и осела без чувств, Эд подхватил ее на руки, парчовый подол платья развернулся до пола, демонстрируя вышитые узоры. А к Селите подбежала нескладная девушка в длинной светлой юбке с растительным рисунком в цветочек и с визгом кинулась ей на шею. Я посмотрел внимательнее — для дочери она была слишком взрослой, а сложение, а именно непропорционально полные бедра выдавали в ней лесиану, причем, скорее всего незаконнорожденную. Заметив, как соседка потеряла сознание, девушка кинулась к ней, покачивая бедрами, отчего подол юбки раскачивался в стороны.
— Мел, Мелочка проснись, — всхлипывая, причитала она, а руками что-то поднесла к губам девушки. Та очнулась, поцеловала всех троих — Эда, подружку и Селиту, которая подошла последней. Поболтала ногами, прося мужчину ее отпустить, но он лишь поцеловал ее в ответ.
Селита со встречающей ее девушкой отошли и поцеловались. Когда девушка отлипла от Селиты, промокая слезы повязанным на запястье платочком, та повернулась ко мне и представила ее:
— Найталата, моя дочь.
— Она, девушка из города, и к тому же лесиана!
— Витариана. Разумеется, она моя приемная дочь, — уточнила Селита.
— Витариана!? — удивился я. Потом продолжил, — Ты удочерила незаконнорожденную? — для нашего города, в котором действовал закон: одна семья — один ребенок, усыновление было из ряда вон выходящим случаем, подвигом. Мне даже не могло придти в голову, что у кого-то, у тех же охотников, такого закона нет, их женщины могут рожать и удочерять сколько им угодно.
— Иль, а угадай, чем отличаются незаконнорожденные дети от законнорожденных? — улыбаясь, спросила охотница.
— Ничем! — угадал я.
Она согласно кивнула и, наклонив голову, попрощалась:
— До скорой встречи, Илатро!

Я попрощался с Эдом, Нардом и Селитой. Уверил их, что не испугался выпавших нам трудностей и приключений и пойду в долину на следующее задание.
Нам подали специальный поезд из скетра в город. По пути полковник задал мне главные вопросы:
— Лейтенант, ваше мнение — мы можем выходить на поверхность, или горожанам стоит подождать более благоприятных условий?
В городе были энтузиасты, выходившие наверх через световые окна, но без специального оборудования и оружия жить там они не могли. Другим местом пригодным для выхода из города был скетр охотников, с которыми нам пришлось заключить соглашение о сепаратном проживании и экстрадиции, т.е. ни они к нам, ни мы к ним, ни ногой, а перебежчики подлежат немедленному возврату! Поэтому я удивился, увидев среди встречающих сразу двух городских девушек. Есть еще два выхода из города, контролируемые нами, т.е. силами Самообороны, но туда желающие выбраться на поверхность пойдут в последнюю очередь, именно наши солдаты охраняют благополучие подземного города и в целях безопасности никого не пропускают.
— Да, сэр, мы уже можем выходить на поверхность, условия на планете позволяют жить на ней, по крайней мере, часть времени года.
— Однако большая часть экспедиции погибла в течение двух суток! Как вы это объясните?
— Люди были не подготовлены, их нужно тренировать и обучать жизни наверху. Они должны знать правила поведения. — Я говорил очевидное и удивлялся, зачем я это делаю, если полковник сам не понимает, то не мое дело ему объяснять.
— Ваш отряд готовил лейтенант Дагор. Он погиб. Вы вместо него сможете подготовить людей к выходу на поверхность?
— Сэр, лучше всего людей подготовят сами охотники. Их опыт бесценен, они давно живут в долине, — сообщил я очевидную банальность.
— Лейтенант, а они будут готовить людей?
— Сэр, конечно будут. Мы платим нашим тренерам за одно занятие от 20 кредитов за каждого бойца. За взвод получается до 2000 кредитов в неделю. Уверен, охотники будут работать за такие деньги.
Здесь я заметил взгляд одного из двух ординарцев полковника. Он глядел на меня брезгливо, как на постельное насекомое. И хотя сам полковник изображал внимание, ясно, что никаких денег за подготовку людей, в том числе и солдат, охотники не увидят. Поэтому наши бойцы и в следующих экспедициях будут гибнуть зря. А весь разговор затевался для того, чтобы за небольшое символическое вознаграждение поручить подготовку персонала мне, «человеку прошедшему долину» — так это пафосно назовут. Заодно и появится миф об опасностях и тяжких испытаниях подстерегающих людей на поверхности планеты. Таким образом, все получится в точности наоборот, чем усерднее я буду готовить людей, тем больше они уверуют в то, что нормальная жизнь наверху невозможна. И все это для того, чтобы руководство нашего отдела или сил Самообороны еще раз сэкономило деньги на человеческих жизнях.
Разговор перешел на следующую тему:
— Вы допустили в помещение ретранслятора охотницу, тем самым открыли ей часть наших секретов, — заметил полковник.
Я при этом представил, как бы мы поднимались, а главное спускались со скал, без Селиты, кстати, убившей хищника и отогнавшей квазаргов. Но не стал напоминать об этом полковнику.
— Сэр, ретранслятор является собственностью корпорации объединенных городов, в которую входит и скетр «Зеленый», откуда родом Селита.
Полковник только криво усмехнулся, вместо него мне ответил его ординарец:
— Вы хорошо изучили законы, лейтенант, — процедил он.
Я подумал, что мои шансы получить премию за восстановление связи резко уменьшаются, а возможность повышения совсем уже не просматривается. А оно мне со смертью Дагора очень нужно. Теперь мне предстоит самому продвигаться по службе, у меня нет других влиятельных знакомых, а значит, мне нужно их найти, а для этого присутствовать на светских вечерах, для этого, прежде всего, приобрести соответствующую одежду себе и жене.
В городе на закрытой станции, на территории сил Самообороны, нас встречал почетный караул, мы прошли по ковровой дорожке и полковник доложил о выполнении «особого задания» генералу. Тот пожал нам руки, среди всех приближенных к полковнику лиц и мне. Собственно, вряд ли он догадался, что за задание я выполнял, и что задание выполнял именно я, скорее оно его не интересовало, а запомнились ординарцы полковника. Генерал произнес короткую речь о воинской доблести, важности нашей службы и духовных традициях сил Самообороны и напутствовал нас к новым победам.
После торжественной части меня, наконец, отпустили к родственникам. Ревека подбежала, бросилась на шею с поцелуем, на глазах выступили слезы, и она принялась ощупывать меня с головы до ног на предмет полученных травм, не поверила, что я вернулся целым и невредимым.
— Илатро, милый, ты цел? Ты цел? — шептала она, размазывая по лицу слезы и не веря своему счастью: родственники остальных членов экспедиции получили похоронки.
— Да, милая, — ответил я, но не продолжил: а вот большинство солдат остались в каменной мясорубке, тела других доставят по возможности позже.
Убедившись в том, что у меня нет видимых травм, она взяла меня под руку и прижалась боком, одна из распространенных реакций у женщин проводящих всю жизнь в полутьме под землей: тактильный контакт здесь надежнее зрительного. После приключений в долине ее мягкий живот меня не раздражал, наоборот, захотелось остаться с ней наедине как можно быстрее. Но сначала мне предстояли встречи с родителями и сотрудниками отдела и только после этого удалось уйти домой.
Вечер прошел в кругу семьи. Я рассказывал об экспедиции родителям, жене и сыну. Не меньше часа они расспрашивали о долине и горах, где никто из моей семьи до этого не был и вряд ли когда-нибудь побывают. После торжественного ужина родители нас оставили, и мы с Ревекой отметили встречу довольно ласково.
Уже после интимной части вечера и душа, когда мы пили кофе, она вдруг спросила:
— Ты раньше таким не был, Илатро. Скажи, а она красивая? — с прозрачным намеком спросила жена.
— Кто? — поначалу не понял я.
Ревека хитро посмотрела на меня.
— Не прикидывайся, что не понял! Охотница, которую к тебе приставили в походе.
Пока я не нашелся, что ответить, а главное, кто мог сказать об этом моей жене? И она продолжила:
— Наверное, красивая, то-то ты сегодня как молодой барашек.
Объяснять жене что-либо не стоило, это могло стать только прелюдией скандала.

На завтра с утра меня ждала встреча с полковником.
— За такую разгромную экспедицию премия вам, лейтенант, конечно, не положена! — начал он громким безапелляционным тоном. — Но учитывая успешное восстановление связи, я ходатайствовал о выплате премии перед руководством, и оно пошло мне на встречу с условием: половину премии вы отдаете семье лейтенанта Дагора, ему я, увы, уже ничего выписать не могу.
— Да, сэр! — ответил я и подумал, что премию Дагора он выписал на свое имя и, разумеется, обещал лично передать ее семье погибшего и даже передаст ее часть.
Настроение резко упало. Половины премии недостаточно на одежду сразу и мне и жене, мне новый костюм нужнее, но придется поступать наоборот, сначала покупать наряд ей, иначе от ревности не будет спасения. В результате экспедиция полностью не оправдала моих надежд, ни на получение вознаграждения, ни на продвижение по службе, а баллы, или как их еще называют «смертные», меня пока не интересовали. Ко всему там, наверху погиб мой товарищ Дагор Риверс.
— И еще, по итогам экспедиции руководство считает выходы на поверхность слишком опасными для людей. Будет принята альтернативная программа освоения поверхности с постройкой стен, изолирующих людей от агрессивных влияний природы. Я рекомендовал вас в новый отдел, как специалиста по природным явлениям, — добил меня полковник.
Я оказался как бы и без работы, и на новом месте предстоит все начать с нуля. Мало того, даже в лучшем случае я попаду, как здесь выражаются «наверх к квазаргам». Впрочем, именно их-то я теперь меньше всего боюсь, они такие милые в сравнении, ну вы сами поняли с кем.

23.02.2017 г. Элличка из Изумрудного города Elleanelle@mail.ru.

Привет Nikoly!

nikoly пишет:

Так я и писала, что квазарги мстят за детеныша и самку.
Если бы не этот факт, то квазарги не нападали?

Не ответил сразу: они бы вообще не встретили ни самку ни самца квазаргов, если бы не детеныш.

nikoly пишет:

Похоже на исторические источники. Так правдоподобно написан тест.

Зал тысячи колонн и Храм воинов (в следующем рассказе) находятся в Чичен-Ице, Мексика. Как и пирамида Луны и т.п.

Буду конвертировать следующий рассказ от первого лица.
А как лучше читается – от автора как в Нечистокровке или от героев, как здесь?

С наступающим праздником!

Удачи! Да пребудет с Вами Сила! Элличка

Elleanelle пишет:

Буду конвертировать следующий рассказ от первого лица.  
А как лучше читается – от автора как в Нечистокровке или от героев, как здесь?

Мне одинаково нравится.

Elleanelle пишет:

С наступающим праздником!  

Спасибо!

Elleanelle, спасибо за главу! Здесь уже встреча с родными! А полковник идиот.
Лишил лейтенанта половины премии. И работа - не работа. Я думаю, что опасности еще будут. Elleanelle, вдохновения!

Привет Nikoly!

Спасибо!

nikoly пишет:

Я думаю, что опасности еще будут

Этот рассказ закончен (там и подпись стоит : )).
В следующем Селита а Илатро не будет.
У меня не опасности в топе, по мне так их не будет : ))

Удачи! Да пребудет с Вами Сила! Элличка

Elleanelle, спасибо!

Лесиана

Селита Лайн, охотница скетра
Вчера я вернулась домой в радостном настроении. Наш отряд выполнил заказ, за который мы получим сегодня много городских кредитов, и я, наконец, смогу выбрать себе красивую городскую одежду. Давно, полгода назад зимой, я случайно вышла на сайт с большими трехмерными фото тощеньких городских девушек в длинных широких платьях разных силуэтов, цветов. Не поленилась включить большой экран визора, чтобы подробнее их осмотреть и нашла необычную одежду под названием балетная пачка, юбочка из фатина разлетающаяся в стороны и открывающая ноги. В скетре так не одевались. Я посмеялась над смешным названием и сменила страницу. А зиму, как известно, сменяет весна. В долине идут дожди, а охотники готовятся к летнему сезону охоты. И тут что-то напомнило мне об увиденной ранее необычной одежде. Я легко представила себя в ней и с «Ремингтоном» в руках, получилось смешно. Да и название долгое время не приходило на память, а сайт магазина с красивой одеждой не находился, возможно он был и вообще не в нашем городе. Я уже почти оставила эту блажь, но Айнавайта Лайн, наша родовая жрица попросила меня показать, какую одежду я видела, и когда я показала ей от талии в стороны, спросила:
— Пачка? — и угадала.
Так мы второй раз нашли и магазин, и смешную одежду. Айна показала мне и другие не менее смешные названия — юбка карандаш, она понятно лучше меня ориентировалась и в интернете и в одежде, жрица все-таки. К концу весны у охотников остается не много кредитов, и я решила дождаться лета, удачного заработка. А получив его сегодня, еще раз поглядела красивые изображения, ничего не выбрала и отправилась в город, в магазин, посмотреть своими глазами, а может быть и примерить «смелую юбку карандаш цвета красного вина», которую мне советовала жрица в прошлый раз.
Только я вышла из скетра, на остановке метро, а в подземном городе почти весь городской транспорт — метро, меня вдруг окликнули:
— Дама! — невесть как я догадалась, что зовут меня и обернулась.
Подошла городская девушка, невзрачная, просто одетая в тонкое платье балахоном, со слипшимися локонами волос.
— Дама, возьми меня! — жалобно попросила она.
— Милая, мне не хочется сегодня развлекаться, поищи кого-нибудь еще, — посоветовала я и повернулась к остановке. Уйти не успела. Девушка обежала меня, заступила дорогу и попросила повторно:
— Дама! Не уходи, помоги мне.
Я еще раз повернула обойти назойливую попрошайку и тут поняла, что незнакомка просит меня о помощи, а не о развлечении. Резко обернулась и взяла незнакомку за руку. Та вздрогнула, несколько раз тревожно вдохнула, глядя на меня, потом жалостливо продолжила:
— Дама, не оставляй меня, прошу! У меня кровь. Я могу умереть.
Черт знает, почему я ей сразу поверила. Хотя какое это имело значение? Накормить голодную попрошайку следовало до того, как думать о юбках, пачках или карандашах.
— Идем! — я вытащила ее из скопления людей на остановке, провела обратно в скетр и дальше по центральной улице к нашей столовой, по пути спросила:
— Ты хочешь есть? — известно же, сытый голодного не разумеет.
— Да.
Я завела девушку в кафе и, усадив, предложила ей бекон катаба и кофе марито. Та согласно кивнула. Я заказала обед ей и себе и расплатилась. Дождалась своей очереди взяла с элеватора поднос, расставила приборы. Незнакомка ела сначала медленно, затем все быстрее, пока я ее не остановила:
— Не торопись, запей кофе, тебе не стоит съедать много мяса сразу.
Та послушалась, отпила кофе и подняла взгляд, но глянув на меня, тут же его опустила.
— Дама, не оставляй меня одну, прошу, — повторила она.
— Как твое имя? Я, Селита Лайн, охотница скетра.
— Ты, правда, из скетра? — спросила она с радостью.
— Мы уже в нем находимся.
— А я Найталата или просто Алата, я... я... витариана, — она, запинаясь, с трудом выговорила последнее слово и очень натурально заплакала.
— Витариана? — задумчиво переспросила я, — я слышала о лесианах.
— Витариана, это еще страшнее, — с тихим всхлипом ответила Алата.
— Страшнее? Нам говорят, что лесианы просто похотливы. Конечно же врут, но другого я о них не слышала.
— Лесиана, это незаконнорожденная девушка, — начала Алата и сбилась.
— Так, ты сначала поешь, потом пойдем ко мне и там спокойно поговорим, хорошо?
Девушка в ответ закивала, затем передохнула и доела свой обед. Мы направились по большой улице к нашему родовому кварталу или гнезду, как его иногда в шутку называли. Центральная улица и ее переулки имели в высоту все три этажа и еще два метра сверху для обеспечения вентиляции подземного помещения. Т.е. высота потолка доходила до 15 метров, а в центре в нем осветительное окно наружу и несколько зеркал распределяющих свет по улице. По сторонам стояли трехэтажные кварталы, их фасады и колонны из каменных блоков поддерживали свод пещеры. В каждом из них или в нескольких смежных размещался один род. В помещениях первого этажа работали и торговали, а два верхних служили жилыми. Наш род Лайн владел только одним кварталом из 30 квартир. У входа сидел Нардиас, одетый, как и я, индейцем, в костюм из искусственной замши с обильной бахромой в боковых швах и не только в них, в таких же замшевых мягких сапогах и белой футболке из вискозы. Смелые городские юбки, джинсы и леггинсы у нас не носили. Наша повседневная одежда не случайно из искусственной замши, она меньше пачкается и лучше стирается. На охоту мы надевали либо собственные комбинезоны из натуральной кожи катаба, либо городские кевларовые. Нардиас глядел по сторонам, что-то периодически делая на экране планшета.
— Селита-сабер, не ожидал, ты быстро вернулась.
— Привет, Нард! Мне сопутствовала удача, ее имя Найталата, — шутливо ответила я, приподняла руку девушки и обратилась к ней, — Алата, это наш лучший охотник, Нардиас Лайн!
— Ты не сильна в выборе игрушек — девушка больна! — ответил он, только мельком глянув на мою спутницу.
— С чего ты так решил? — я только изобразила удивление — девушка говорила мне то же самое.
— У нее на лице написано, — между прочим, заметил он.
— Что там написано? — я удивленно осмотрела Алату, но ничего не прочла.
— Насилие, кровь... — лениво ответил Нард.
— Насилие? — переспросила я, растерянно обернувшись к девушке. Та кивнула, опустила голову и заплакала снова. Я обняла ее и увела к себе в комнату. Там Алата успокоилась и, запинаясь через каждое слово, рассказала свою историю.
Она родилась мальчиком, в семье уже была девочка, а на второго ребенка разрешения не было. Но мать не сделала аборт, так им с отцом хотелось мальчика. За это Алата ее теперь возненавидела. До одиннадцати лет она, тогда еще он, жила с родителями, но в школу с другими детьми ее не взяли, она была незаконнорожденная, поэтому она завидовала старшей сестре. А потом ее отобрали из семьи в приют для незаконнорожденных. Больше она не видела ни отца, ни мать, только сестра приходила к ней пока Алата оставалась мальчиком. Ее поселили в приют для таких же несчастных, как и она. Там им объясняли законы Города, причины их отселения от других детей и даже их будущее. У них не должно быть ни нормальной городской жизни, ни тем более детей, поскольку сами они рождены в нарушение закона. А поэтому девочек стерилизуют и обратят в лесиан, а мальчиков сделают такими же девушками как лесианы, только их называют витарианами. Наверное для большего издевательства им сохранят в измененном виде мужские половые признаки. Их предупредили, о том, что не следует пытаться убегать или еще как то нарушать порядок, от этого им лучше не станет, а сбежать из подземного города им некуда, на поверхности Двейте живут огромные животные квазарги и катабы. Но соседка Алаты, Мелиасета или просто Мел, знала, что рядом с Городом есть скерт «дройдов», если туда сбежать и пробыть там год и день, ее не отдадут обратно. Но бежать не было желания, в приюте их кормили и жили они по двое в комнатках. А иногда им разрешали выйти за пределы квартала. Слово «скерт» было таинственным и потому пугающим, пока Мел не сказала, что это искаженное «сектор». А именно один из трех секторов, служащих для выхода из города на поверхность, который отдали во владение «дройдам», когда их пригласили в город для снабжения его свежими продуктами.
Мел была очень красивой тоненькой девушкой, она нравилась Алате, они целовались и даже спали в одной кровати, но дальше этого не продвинулись, незаконнорожденным делали уколы снижающие потенцию.
В качестве воспитательниц к ним приставили бывших лесиан, с которыми также что-то сделали, они были тощенькие, плаксивые и ужасно зловредные. Мел рассказала, что все лесианы постепенно становятся такими, если доживают до 40 лет. К тому времени организм заболевает и им удаляют чувственные нервные окончания.
Однажды Мел вызвали к администратору, а вернулась она со страшными глазами и долго-долго плакала. На вопрос, не били ли ее, она ответила, нет, но ей показали такое, о чем она рассказывать боится. Но ее страха хватило ненадолго, и однажды она все-таки сбежала из пансионата во время прогулки. Воспитательницы спрашивали у Алаты, где Мел, она честно отвечала, что не знает и все равно угодила в немилость.
— О Мел долго не было известий, но потом оказалось, что беглянок быстро поймали и они в том же пансионате в отделении для ненадежных, или безнадежных, по местному. И я знала, как туда попасть! — В комнате Алата потихоньку оживилась, синие глаза метали искры, грудь волновалась, — Я знала, что через полгода меня все равно кастрируют и решилась напасть на охранника! Просто для того, чтобы меня перевели к безнадежным, поближе к Мел.
У девушки были узкие плечики со следами мышц, тонкие руки и для ее телосложения широкие бедра, напасть она могла бы только на городскую крысу. Я рассмеялась:
— Ты напала на охранника?
— Ты смеешься?! — сверкнула глазами девушка, но подумав, тоже засмеялась.
— Селита, а ты можешь освободить Мел? Я знаю, где она сейчас, — с надеждой спросила она.
Но я не поняла сразу, что у Алаты, проведшей юность в приюте, отдельно от семьи и друзей, была только одна подружка — Мел, и оставила ее вопрос без внимания.
— Почему я должна лезть в ваши человеческие неурядицы? У вас их столько, что на них никаких Суперменов не хватит!
— Я не буду тебе рассказывать все, что там видела, я же попала в отделение для безнадежных, но если ты увидишь, то все поймешь сама, — очень серьезно заявила Алата.
— Алата, давай подвиги отложим на потом. Тебе нужно придти в себя и вылечиться. Нард считает, что ты больна, а он видит, — остудила я ее пыл.
Алата согласилась, постепенно затихла, а потом у нее закапали слезы, она разревелась, у нее затряслись руки и началась истерика. Я уложила ее в постель, поначалу поглаживала, а когда это не помогло — запела песенку, а она действительно заснула.

Утром я проинструктировала Алату как себя вести и ни в коем случае не выходить одной за пределы квартала. Девушка принялась изучать запоры на двери, но я ее успокоила:
— Мы не насилуем девушек, здесь тебе нечего опасаться. Если захочешь чего-нибудь — найди Нарда и попроси у него.
У Алаты не было планшета или другого устройства связи. В квартире только визор для просмотра программ и интернета. На одной из стен, как водится у охотников, висело оружие, которое я не велела трогать. Дала Алате несколько деревянных фигурок животных: катабов, квазаргов и других, их я вырезала на досуге. Больше никаких развлечений не было. Но и этих животных Алата ни разу не видела и удивилась им.
Я ушла на работу, так и не побывав в городском магазине и очень сожалея об этом. Мы не столько охотились на катабов, сколько времени отнимали доставка туш на разделку и их свежевание. Напомню, вес катаба под пять тонн. Если его убить посреди долины, то хищники соберутся на запах крови раньше, чем удастся перенести тушу хоть на километр. А впрочем, на километр его по влажной почве через заросли трав вообще не пронести. Катабов мы загоняли к дороге. Полагалось убивать животное на расстоянии не более 50 м от одной из мощеных стеблями травы дорог, по которой могут пройти многотонные трейлеры, на них как раз и грузят туши лебедками. Ага, грузят их охотники и это самое опасное в нашей работе: на свежую кровь могут собраться хищники, от них нужно уберечься самим и сохранить добычу, пока тягач довезет трейлер с тушей до защищенной стенами площадки. На площадке другие охотники начинают разделку: загружают в контейнеры отдельно кровь, мясо и т.д. Я работала через день и только один из пяти рабочих дней на охоте, остальные на разделке. Контейнеры уходили в город, а себе жители скетра брали сколько мяса, сколько им нужно. Вечером мы жарили его на огне под открытым небом и звездами. В один из вечеров, я не поленилась пригласить Алату на такой ужин. С этого дня девушка стала осваиваться и в скетре и на поверхности. Я собралась ее удочерить, во избежание недоразумений с городскими властями, но жрица посоветовала не спешить.
Потом к нам зашла соседка, Малати и пригласила на вечер. По соседству со мной жили еще две женщины охотницы нашего рода, только они не охотились, а работали в одной из столовых скетра. Я, как настоящая охотница, как правило, приносила на совместные посиделки орехи и нектары, а мои подружки готовили пищу и все остальное.
Собрались кроме нас трех охотниц Алата и двое детей. На столе главной была бутылочка нектара и пара орехов, один из них легендарный орех ми-ми. Кроме них много мяса, по меркам Алаты, которого она практически не видела в городском приюте. Когда она об этом сказала, ей не поверили. Я объяснила девушкам, что хотя мы добываем в день не менее десяти тонн мяса, или по 25 грамм на человека, включая младенцев, в действительности все это мясо попадает на столы пятой части населения, остальным достается либо мясо второй категории, либо вообще ливер или вытяжка из крови — гематоген.
Помимо стола и еды, мы смотрели приключенческий фильм на огромном в полстены экране с отличной цветопередачей. Герои фильма летали на геликоптерах, стреляли из пулеметов и искали золото. После него Алата попросила найти фильм-сказку, ее тоже посмотрели, хотя нам больше нравилось оружие. Я позже объяснила ей, что жизнь в скетре Зеленом, откуда мы родом, более опасна и связана с оружием, а геликоптеры — при отсутствии дорог на планете — мечта не только охотников, но и многих людей.
После этой встречи Алата решилась спросить:
— У вас тут мужчин в пять раз больше чем женщин и при том ни у тебя, ни у твоих подружек нет семей?
— Тебя это удивляет? Я же говорила как-то, мы не мужчины или женщины, мы охотники.
— И...?! — не поняла меня девушка.
— Алата, наши мужчины сразу и мужчины и женщины, как и мы, женщины, и я тоже.
— Не поняла... — призналась Алата, очень подозрительно посмотрела в мою сторону и сказала, — Это нас, витариан, люди считают сразу и мужчинами и женщинами, но правильнее было бы считать нас и не мужчинами и не женщинами. Потому что мы ни то ни се, ни рожать, ни зачать не можем. И ко всему очень слабые. А у вас как?
— А как же вы размножаетесь? — теперь удивилась я.
— А никак. Нас делают, уродуя незаконнорожденных подростков.
— Алата, ваши правители уже давно обещали прекратить эти издевательства, их приравняли к пыткам, — глубокомысленно сообщила я.
— Кому обещали? Кто может это проверить? Ты?! — вспылила Алата и разревелась. Но она быстро успокоилась, когда я стала ее поглаживать. Тут же вновь вспомнила о Мелиасете.
Поплакав, она заинтересовалась, как люди могут быть сразу и мужчинами и женщинами. Поначалу я рассказала ей легенду об андроидах древнего ученого с прародины, потом и показала, как выглядят мои половые органы. Алата поглядела на меня с недоверием и попросила дотронуться. Пока она убеждалась в существовании от природы двуполых людей, я рассказывала дальше:
— Такая организация делает нас более уравновешенными, поскольку наши мужчины периодически ощущают себя женщинами, а мы себя мужчинами. Но, конечно, есть и недостатки — мы медленно размножаемся, поскольку у нас почти отсутствуют человеческие страсти и предубеждения. А еще у нас рождаются и самые обычные люди — мужчины и женщины. И они тоже слабее нас и подвержены людским страстям и стрессам. К тому же они с детства видят небо и землю и, повзрослев, не хотят уходить к вам под землю в пещеры, и вынуждены жить среди нас. Я тебя познакомлю с ними, наверное, тебе среди них будет легче.


Прожить год и день в скетре Алате не удалось, спустя два месяца ко мне пришел Эдиал с нарядом городской полиции. Я открыла им дверь и все поняла — Алата оказалась права насчет городских властей.
— Приветствую вас, господа!
— Дама Селита, у вас находится жительница нашего города, витариана Найталата, — начал офицер.
— Селита, девушка принадлежит городу и она там что-то совершила, — продолжил Эд.
— Не отдавай меня! — перебив его, надсадно крикнула сжавшаяся в комочек Алата. Потом она поднялась и, понурив голову, в слезах, сделала пару шагов, не зная идти ей ко мне или сразу к полицейским.

Я даже не оборачиваясь поняла, так уже было в жизни этой девушки. Тогда еще мальчика. Когда-то давно она умоляла мать не отдавать ее в рабство. Я решительно взяла ее за руку.
— Я, Селита Лайн, охотница скетра, удочеряю витариану Найталату, — медленно произнесла я, снимая со своей руки кованый браслет рода Лайн, и надевая его на руку Алате.
Эдиал давно знал о моем намерении удочерить девушку и не удивился. Он повернулся к офицеру:
— Господа, Найталата Лайн член моей семьи и я не могу ее выдать городу. Вам следует указать, что совершила эта девушка, прежде чем совет скетра примет решение.
Офицер неожиданно улыбнулся:
— Сэр, я полагаю, у города не будет претензий к вашей семье.
Полицейские ушли. Алата стояла, не веря своему освобождению и разглядывала тяжелый бронзовый браслет на руке.
Вернулся Эдиал и с порога начал:
— А теперь вы обе расскажете мне, как это понимать, и из-за чего у нас будут неприятности с городом?
Алата вдруг кинулась ему в ноги:
— Господин Эдиал, помоги, спаси мою подружку Мелиасету из того же приюта! Я буду тебе век благодарна.
— Как ты это себе представляешь, девочка? Ее хоть иногда выпускают на улицу?
— Нет.
— Подождем Айнавайту.
Жрица пришла ко мне в комнату посмотреть на городскую витариану.
— Привет, девушка, я Айна, жрица богини Хеллы, — представилась она, разом припечатав Алату к месту.
— Здравствуй Айна, я — Найталата, витариана, — сумела пропищать Алата и подумала, что ее приютские воспитательницы выглядели менее грозно, чем жрица охотников.
— Встань девушка, — потребовала жрица. Она не долго ее разглядывала, потом разрешила сесть и сделала задумчивое лицо.
— Ты рассказывала о своей подружке, — напомнила она позже.
— Помогите мне, дама! Там, в городе, осталась моя подружка Мелиасета, мы с ней прожили вместе почти шесть лет! Над ней издеваются, я хочу ее спасти!
— Эдиал! Доставьте сюда Мелиасету! — безапелляционно заявила жрица и направилась к выходу.
— Айна, я должен считать, что Алата и ее подруга угодны богине? — официальным тоном спросил Эд.
— Эдиал! Богине угодны все ее дочери! — торжественно провозгласила жрица, обернувшись уже на пороге, — Ты увидишь ее и поймешь.
— И как мы добудем ее из города? Какой в этом смысл?
— Ты поймешь позже, когда увидишь ее.
— А словами сказать ты не можешь? — сварливо спросил глава рода.
— Лучше один раз увидеть, поверь мне Эд! — убедительно ответила жрица.

Вечером в комнате Айны мы обсудили детали плана освобождения Мелиасеты.