Разговоры не по теме

И тут на счастье - пожалуй, впервые за все время!- влетел сержант Макнил и
принес весть: средь бела дня русские из десантного батальона напали на
пост возле городка команды ученых, избили пехотинца, отняли у него
боеприпасы и отпустили, пригрозив расправиться со всеми американцами. И
теперь командир диверсионно-разведывательного взвода принял решение
наведаться в гости к русским и просил подполковника Дениза закрыть на это
глаза, обязуясь отработать чисто. В тот же миг Джейсон понял, чего ему не
хватает, чтобы избавиться от навязчивых чувств, возникших утром в зоне -
драки! Хорошей, лихой драки, когда под кулаком хрустят ребра и переносицы,
когда вся энергия души и разума вкладывается в способность нанести удар
противнику, самому при этом оставаясь недосягаемым и неуязвимым. В
офицерской школе морской пехоты рукопашные бои с полным контактом
устраивались чуть ли не ежедневно, ходили взвод на взвод, и с самой первой
потасовки Джейсон избрал себе за правило - заранее определить, выбрать
противника и как бы ни сложилось - победить именно его. При этом всегда
выбирал парня крупнее себя, чаще ниггера, чувствуя в нем атавизм природной
диковатой силы и изворотливости. А черные ребята в школе считали его
расистом. И вот однажды, высмотрев себе соперника, он понесся к нему
сквозь дерущуюся толпу, неся кулак, как драгоценную ношу, насыщенную
энергией, подобной шаровой молнии. Ниггер почувствовал это - услышал свой
сигнал!- и попытался уйти, заслониться дерущимися фигурами, а потом
руками. Еще не вступив в поединок, он умер, и удар Дениза лишь довершил
дело. Схватка в тот же миг была остановлена. Когда медик подбежал к парню,
тот уже вытянулся и раскис, оставшись лежать мертвой тряпкой.
От тюрьмы Джейсона тогда спасла медицинская экспертиза, установившая, что
смерть наступила не от удара в лоб, а от разрыва сердечной стенки, проще
говоря, от инфаркта. Ниггеры пообещали отомстить ему, говорили, что жить
Денизу осталось до первых учений в обстановке, приближенной к боевой, где
использовались настоящие патроны и гранаты, однако никто из них так и не
посмел за всю учебу тронуть его пальцем, хотя ситуаций для расправы было
предостаточно. Возможно, потомки африканских племен, живущих еще недавно
среди дикой природы, и впрямь сохранили слух и зрение, о которых толковал
ему врач Густав Кальт.

Русские охраняли центр связи и стояли всего в нескольких километрах от
места дислокации батальона Дениза, поэтому он выехал за полчаса до
назначенного времени, взяв лишь сержанта Макнила, чтобы не создавать
ажиотажа вокруг предстоящей драки и исключить утечку информации. За
подобные вещи в Объединенном штабе спрашивали строго, опасаясь больше
всего вездесущих журналистов. Обычно такие эксцессы приходилось
камуфлировать под специальную подготовку миротворческих сил, плановые
учения, отработку действий спецподразделений ООН в особых условиях.
Поехали на бронеавтомобиле, прихватив с собой только трассирующие
боеприпасы и осветительные снаряды для салюта.
Диверсионно-разведывательный взвод еще не прибыл к месту сражения, и
потому Дениз с потушенными фарами пробрался поближе к окраине деревни и
встал, спрятав машину между кошарами. В ночную оптику - а она была
превосходной на разведочной бронемашине - он озирал объект охраны русских
и отмечал полную их бесшабашность. Мерзнущие на ветру патрули уныло
хлюпали по грязи на размокшей улице, часовые явно дремали, завернувшись в
брезент, мертвыми казались коробки БТРов; полусонное это войско выглядело
жалко и вызывало чувство омерзения, как облезлая бродячая собака. Эти
несчастные парни только назывались десантниками, поскольку Дениз отлично
знал уровень подготовки войск в современной России. Они парашюты видели
раза три, не больше, когда их обучали укладке перед первым и наверняка
последним прыжком. Недокормленные, они тянулись вверх, и даже неплохой
армейский харч, получаемый через ООН, никак не мог добавить им стати и
крепости. Прежде чем обряжать их в форму и давать оружие, следовало бы
отправить этих парней в санаторий с постельным режимом, и только потом на
военные полигоны. Один совсем тощий и длинный солдатик приблизился к
бронеавтомобилю почти вплотную, и Дениз дал команду сержанту быть
наготове, чтобы отъехать назад, но парень ничего не заметил, хотя смотрел
прямо перед собой. Он стоял, ссутулившись, и что-то бормотал, то и дело
поддергивая автоматный ремень на узком плече. На какой-то миг Джейсону
почудилось, будто он молится! И что-то знакомое послышалось в его словах,
по крайней мере, в их звучании. Осторожно высунувшись из люка, Дениз
прислушался к его речи и внезапно понял - солдатик читал стихи.
В этом было что-то противоестественное, отталкивающее, как и в словах
Густава Кальта. Разум протестовал, отторгал это странное явление, ибо
нельзя и ненужно открывать двери анфилады, ведущей в тупик. Джейсон сел и
стиснул кулаки, а память предательски вернула еще один эпизод из детства,
только более позднего, когда по случаю приезда семьи Денизов бабушка
собрала в доме своих подруг, таких же старушек, и они весь вечер играли на
рояле и пели русские песни с заунывным, молитвенным мотивом и читали
стихи. Точно так же, как этот парень...
- Взвод на подходе, сэр,- доложил Макнил, чем и вывел Дениза из мрака
воспоминаний.
- Отлично, сержант!- мгновенно воспрял Джейсон и приник к прибору: по
альпийскому лугу едва заметно мелькали легкие тени, разведчики выдвигались
на исходный рубеж по всем правилам военного искусства, заимствованного у
легендарных "тюленей" из знаменитой "Красной команды" подполковника
Марченко. Четверо парней в разных точках вошли в деревню, мгновенно
провели разведку и подали сигнал остальным. Джейсон решил, что сейчас они
станут снимать часовых и патруль, однако вся охрана вдруг куда-то исчезла
с улицы и объектов. Ни одного русского! Или сняли так чисто, что он просто
не заметил?.. И тут увидел, как тощий солдатик, читавший стихи, спрятался
за угол кошары неподалеку от бронеавтомобиля и теперь со страхом
выглядывает, как зверек из норы. Даже сигнала тревоги не подал!
Тем временем взвод ртутью перетек с луга на окраину селения и стал
медленно скапливаться вокруг дома, где располагалась казарма десантников.
Один выстрел, громкий крик, и поднялась бы тревога, но часовые
попрятались, а дневальные, вероятно, спали вместе с солдатами. У Джейсона
сквозь мстительное чувство и предвкушение хорошей потасовки прорвался
слабый протест: все же было нечестно, несправедливо нападать на сонных, и
возникала даже мысль самому сыграть тревогу русским, выпустив очередь из
пулемета. Но он сдержался и решил вообще не вмешиваться в драку, оставшись
зрителем и болельщиком.
А взвод уже приготовился к штурму казармы, рассредоточившись возле каждого
окна и дверей. Одного парня уже впихнули в аккуратно лишенное стекла
окошко - чтобы блокировать оружейную комнату, несколько человек в разных
местах деревни контролировали ситуацию на улице, дабы избегнуть всяких
неожиданностей во время штурма. Все ждали сигнала командира, и Джейсон
представлял, как парни сейчас напружинились перед броском и едва
сдерживают ликующий воинский клич.
И вдруг произошло что-то непонятное: все пространство вокруг казармы
зашевелилось, побежали неясные полосатые тени, и тишину разорвал
многоголосый крик, волной покатившийся по округе - Ура-а-а! Джейсон
вспомнил о приборе, но впопыхах дохнул на линзу и затуманил стекло. Через
секунду дымка растаяла...
Полосатые человеческие фигуры возникали из ничего, вставали, казалось, из
земли, вычленялись из стен и летели с крыш. В руках что-то белело, похожее
на флажки. С ревом и криком эта призрачная полосатая сила хлынула к
казарме, молниями растеклась повсюду, и Джейсон понял, что драка уже идет,
причем яростная и веселая. В воздухе мелькали эти флажки, свист, возгласы
и мат сливались со звуками ударов. Он видел лишь полосатые сполохи,
неясный круговорот теней, рассыпающихся в брызги - прибор все искажал, не
давал ясной картины и как бы отдалял, отсекал его линзами от живого
дыхания драки. Дениз высунулся из люка, и сразу ярче стали все звуки - над
полем битвы висел многоглоточный ор, из которого выделялся русский мат,
закрученный с именами Бога, Христа и Богородицы.
И только ощутив сражение вместе с дыханием ветра, Джейсон внезапно
осознал, что исход потасовки предрешен! Взвод его разведчиков уже был
разбит вдребезги, расчленен на группы в два-три человека, и теперь идет
добивание. Вся схватка длилась не более минуты, а пехотинцы уже валялись
на земле, и только малая часть отступала на луг, но и она была охвачена
полосатыми тенями, как ореолом.
Дениз выскочил на броню, рывком содрал куртку, но прежде, чем спрыгнуть на
землю, увидел тощего солдатика, который теперь оказался тоже полосатым, а
в руке был флажок. И этот глист пытался его контролировать, заступал ему
дорогу, вращая в руке свой флажок, будто пропеллер. Он наступал! Джейсон
спрыгнул, и едва ощутив толчок земли, сделал стремительный прыжок вперед,
рассчитывая сходу сбить противника с ног. Всплеск боевой злобы мгновенно
выпарил остатки жалости к этому недокормленному существу. Парень каким-то
образом увернулся от удара и перестал вращать свой флажок. Встал в
какую-то странную стойку, широко расставив ноги и раскинув руки, и замер,
словно ожидая, когда его убьют.
И Дениз понял, что сейчас этот мальчишка умрет. До того, как получит удар.
Кулак сжался сам и начал стремительно наливаться знакомой энергией шаровой
молнии. Он видел перед собой узкую полосатую грудь, переходящую в длинную
шею, на которой держалась большая и тоже длинная голова. Мягко двигаясь,
Джейсон поднял руку и с одновременным шагом понес кулак вперед, но в этот
миг в затылок дохнул сержант Макнил и на мгновение рассредоточил силу
движения. Полосатая рука неожиданно полетела навстречу, при этом странно
удлинняясь, и в последний момент Джейсон увидел, что летит не флажок, а
малая саперная лопата на деревянной ручке...
Земля опрокинулась, спружинила мягко, как пуховая постель, и мир перед
глазами, расчертившись в полосы, медленно угас.

- Вам повезло, сэр,- сказал Густав, закрепляя повязку специальной сеткой.-
Удар нанесен плоскостью лезвия лопаты. А если бы ребром - снесло бы
полчерепа. Вам известно, сэр, у русских саперные лопаты специально
затачиваются как клинок. Я видел эти рубленые раны - зрелище ужасное.
Дениз машинально подался вперед, хотел спросить - где видел?!- Кальт
удержал его, уложил голову на спинку кресла.
- Нет, сэр, во взводе разведки, к счастью, все живы. Только ранено
двадцать два человека. И характер ранений примерно как у вас. Есть еще
несколько сломанных ребер, но это не в счет... А разрубленные саперными
лопатками головы я видел в России. Если быть точным, в Грузии, когда там
усмиряли бунт.
- Их кто-то предупредил,- Дениз наконец услышал свой голос и не узнал
его.- Они ждали нападения...
- Кого предупредили?- между делом спросил доктор.
- Русских... Они приготовились. И взвод попал в ловушку. Кто их мог
предупредить?
- Вероятно, Господь Бог, сэр,- спокойно ответил Кальт.- Он всегда на
стороне слабых.
- Этого не может быть, Густав!- внезапно для себя возмутился Джейсон.- Ты
хорошо разбираешься в вопросах религии, но говоришь глупость. Если ты
знаешь, что русские затачивают лопаты, то должен знать, что они гнусные
безбожники. Потому что ругаются в Бога и в Христа.
- Должно быть, сэр, это им позволено.
- Кем позволено?!
- Господом, сэр. Кто еще может позволить ругаться таким именем и никак не
наказывать за кощунство? Только Господь. Ведь не наказал же он русских?
- Потому что тупых грязных свиней бессмысленно наказывать!
- Вы не правы, сэр. Бог наказывает их все время, но совсем иначе. А
ругательство это, сэр, вовсе и не ругательство.
- Что же еще, если они позорят даже Богоматерь?- только сейчас Джейсон
начинал чувствовать боль в голове.
- Молитва, сэр,- невозмутимо проговорил Густав.- Это трудно себе
представить, но - молитва. Только произносят ее не в храме, и не перед
сном, а в бою. Это боевая молитва русских. Она имеет очень древние корни.
Славяне таким образом призывали богов на помощь в битве. А когда к ним
пришло христианство, традиция сохранилась. И новый Господь позволил
варварам молиться по-прежнему. И сегодня русские парни весьма искренне
молились, потому к ним пришла удача.
- Кто тебе об этом сказал?! Опять тот старый серб?
- Да, сэр, тот старый серб.
- Почему такая несправедливость? Почему только варварам позволено? И
прощается даже богохульство? Ты спросил об этом серба?!
- Прошу вас, успокойтесь, сэр,- Кальт поднес ему склянку с жидкостью.-
Выпейте это, сэр. Вам вредно волноваться.
Джейсон выбил склянку, переждал, когда тяжелый шар боли откатится от
головы.
- Я спрашиваю тебя, эскулап: почему?
- Если вам хочется, я могу ответить, сэр,- бесстрастно вымолвил он.-
Господь питает любовь к русским.
- Хочешь сказать, они тоже богоизбранный народ, как иудеи?
- Нет, сэр, богоизбранный народ на земле - иудеи. Потому они и называются
- рабы Божьи. А варвары - внуки Божьи. У них родственные отношения и
родственная любовь. Это совсем другое, сэр, как вы понимаете. Кто Господу
ближе, раб или внук? И кому больше прощается?.. Извините, сэр, это трудно
сразу осмыслить и принять, но если хотите разобраться в сути вещей, вам
следует заняться русской историей. Варвары довольно подробно изложили свое
древнее мироощущение и абсолютно точно знают свое место в мироздании. Они
всегда мыслили себя внуками Божьими и потому до сих пор говорят Господу
"ты", как принято среди родственников.
- Врешь, Густав Кальт! Ты все время мне врешь!
- В чем, сэр? У меня нет никаких причин обманывать вас. Я получаю вопрос и
говорю вам ответ, тот, который мне известен.
- Врешь, что знаешь все это из рассказов серба! Вероятно, ты специально
изучал историю русских.
- Да, я любознательный человек, сэр, но не более того,- вдруг заскромничал
доктор.- И когда слышу интересующую меня информацию, то запоминаю ее и
пытаюсь анализировать.
Джейсон смерил его взглядом, остановился на лице Кальта - тот смотрел
прямо, не мигая, и в голубых глазах он увидел свое отражение с белой
повязкой на голове.
- Не простой ты парень, Густав,- проговорил он тихо, прислушиваясь к
боли.- Если бы не знал тебя несколько лет, не видел бы тебя в деле, мог
подумать, что ты сам - русский шпион, внедренный в мой батальон. И что это
ты предупредил русских. Но я хорошо помню, как ты храбро дрался в Ираке,
когда была "Буря в пустыне". Арабы же - всегда водили дружбу с русскими...
- Дрался, потому что батальон попал в трудное положение. И на счету была
каждая винтовка. Но я, сэр, очень люблю свое дело, пусть чаще всего
вырезаю вросшие ногти и удаляю сухие мозоли.
- Опять ты врешь, Густав. Ты везде был обыкновенным парнем, а в Боснии
начал открываться совершенно с другой стороны. Не узнаю тебя, батальонный
эскулап.
- В Боснии, сэр, и вы стали другим человеком.
- Да нет же, Густав! Меня здесь преследуют постоянные неудачи! И больше
ничего. Я участвовал во многих операциях и со мной никогда ничего не
случалось,- Джейсон потрогал бинт на голове.- А здесь первый раз в жизни
получил ранение... И от кого, Густав? От какого-то заморыша с саперной
лопаткой?!. Послушай, а ты знаешь, почему русские вышли драться в
полосатых рубашках? Это тоже имеет какой-то символический смысл?
- Эти рубашки, сэр, называются тельняшками.
- Да, я слышал, знаю... Но почему они не надели вниз бронежилеты? И сняли
каски? Они считают, что полосатые тельняшки защищают?
- Я так не думаю, сэр,- проговорил Кальт.- В этих тельняшках, вероятно,
хорошо драться в темноте, видно, где свои, а где чужие.
- Но и противнику это отлично видно!
- Они были уверены в своих силах. Русские вышли драться насмерть, сэр.
Поэтому сняли всякую защиту. А наши разведчики рассчитывали просто
помахаться кулаками и дубинками. Улавливаете разницу, сэр?
- Насмерть? Почему сразу насмерть? Если они были предупреждены кем-то, то
вероятно знали, что мои парни идут на обыкновенную потасовку и не хотят
убивать.
- Мы имеем дело с варварами, сэр,- вздохнул доктор.- Русским ничего не
оставалось, как идти насмерть. В другом случае они бы никогда не победили.
Эти парни из России и в самом деле плохо питались и не имеют достаточной
мышечной массы. У варваров же есть древний магический обряд: когда не
хватает физической силы, они снимают всякую защиту, одежду и идут в бой
полуголыми, обнаженными, при этом призывая на помощь богов. И когда боги
видят, что внуки их идут на смерть - срабатывает родственная поддержка.
- Неужели русских специально обучают этому?- тихо усомнился Джейсон.- Да
нет же, мне хорошо известен уровень их подготовки и методика обучения. Ты
это сам придумал, Густав? Или опять серб?
- Об этом много написано, сэр.
- Допустим, ты прочитал, что написано, а я не уверен, что об этом читали
сами русские.
- Вы правы, сэр, вряд ли,- согласился врач.- Должно быть, им и не нужно
читать. Варвары знают свои магические обряды из других источников. У них
наблюдается странное явление - коллективное мышление в критической
ситуации. И просыпается генетическая память. Они начинают совершать
непредсказуемые, алогичные поступки. Человеку с нормальным сознанием и
психикой хочется защищаться панцирем или бронежилетом, подобрать более
совершенное оружие; варвары же поступают от обратного.